— Не занято? — спросила я из вежливости.
— Нет, — ответила девушка, вытащив один наушник из уха. — Я Лера.
— Вера.
— Ты тоже без компании?
— Так вышло.
Изначально в лагерь мы собирались ехать втроём: я, Валера и Машка. Каждый год соцзащита выдавала путёвки матерям одиночкам и детям военных. Я подходила под оба пункта, Машка с Валерой только под первый. Мы распланировали всё до мелочей. Ждали этого лета как никогда прежде. Но в последний момент Машкина мама достала путёвки в санаторий Анапы, и поездка на море перевесила скучный лагерь в бору. Что до Валеры — его мама сломала руку за неделю до отъезда, и он остался ей помогать.
Проехав минут десять, мы в стали в пробку у рынка. В окна задувал слабый ветерок, хоть как-то спасая от жары в салоне. Все вокруг уже начали шуршать пакетами с чипсами и сухариками, кто-то, как и я, ел бутерброды. Запах стоял соответствующий. Не знаю, как это работает, но в дороге всегда есть хочется. Вот и я, не став ждать, развернула бутерброды.
— Хочешь? — протянула я один Лере, заметив, что у неё с собой ничего нет.
— Да не, забей.
— Нам тут ехать всего ничего, куда мне два.
— Ну ладно, — улыбнулась Лера. — Спасибо. Что слушаешь?
— Quest Pistols.
— Ты катаешь?
— На скейте?
— Угу.
— Нет. Я даже на велосипеде с трудом езжу.
— Жаль. Я взяла с собой доску. Могу научить.
— С моим равновесием – плохая идея.
Усмехнувшись, Лера достала из кармана жвачку.
— Чем занимаешься вообще? — спросила она, протянув мне почти полную пачку.
— На гитаре играю.
— Топ. В «Кировце» обычно есть всякие кружки по интересам. Там и музыкальный есть. Пойдёшь?
— Наверное.
— Я в театралку хочу. В конце смены концерт устраивают, да и не только в конце смены. Ты первый раз?
— Нет. В «Ласточке» была до этого. В «Соколе» ещё. В «Кировце» два раза.
— Норм. Я пятый год уже сюда гоняю. В августе поеду в «Голубой экран».
До самого приезда мы разговаривали на разные темы. Делились музыкой и мемами. И, выходя из автобуса, решили, что будем жить в одной комнате. Я была не против компании, к тому же, Лера мне показалось интересным вариантом, с которым можно душевно скоротать двадцать один день.
«Кировец» всегда был богат на обстановку и развлечения. Территорию лагеря я уже знала наизусть, как и местные легенды. Самой страшной из них была про водонапорную башню. Помню, как услышала её от старшаков в 10 лет. По легенде, в конце девяностых, из второго отряда сбежала девочка и, забравшись на башню, повесилась. Ночами можно было услышать её завывания и если выглянуть после полуночи в окно, то можно было увидеть её силуэт, висящий в воздухе.
Я этой легенды боялась жутко. К тому же, окна моей комнаты выходили прямо на эту башню, так что ночами я всегда спала лицом к стене.
Собравшись около автобуса, мы стояли под палящим солнцем, ожидая команд от вожатых. Прошла, кажется, вечность, прежде чем нас пересчитали и построили по парам как дошкольников. В такой организованной цепочке мы шли к своему корпусу.
На территории ничего не поменялось, как я и думала. Идя следом за вожатыми, я вдыхала хвойный запах, которым, кажется, невозможно было надышаться. Над нашими головами возвышались длинные стволы деревьев, уходящие куда-то далеко в небо. Рядом с ними мы казались ничтожными муравьями. Поэтому я и любила это место — за напоминание о месте человека в мире.
Обойдя просторную площадку, на которой устраивали дискотеки, мы вышли на узкую тропинку, ведущую к двум двухэтажным кирпичным корпусам. Слева был корпус для третьего и четвертого отряда, справа для первого и второго. Напротив нашего корпуса стоял стол для пинг-понга и небольшая зелёная беседка.
Оказавшись в общей комнате, где стоял телевизор, три дивана, четыре кресла, фортепьяно и шкаф с настольными играми, мы все разбрелись и расселись, ожидая распределения по палатам. В этот раз начали с мальчиков, и пока мы ждали своей очереди, я заметила, что зарядка на моём телефоне почти села. Это было плохо, ведь в комнатах розеток не было. Телефон можно было зарядить только в туалете, в общей комнате или в комнате вожатых.
Когда очередь дошла до нас, мы выстроились в линию, внимательно слушая фамилии, которые выкрикивала вожатая.
— Акимова, Березнюк, Филатова и Харитонова – первая палата.
Из линии вышли четыре девочки, волоча за собой чемоданы на колёсах. Судя по их лицам, такой расклад их устроил.