— Ты в порядке? — спросила она, выпрямившись.
Кивнув, я стоял в дверях, крепко сжимая ручку. Я не мог пошевелиться. Мне казалось, что Верины слова не несут за собой ничего серьёзного. Я думал, что она, в силу своего возраста, драматизирует и попросту недолюбливает Александра. Теперь я корил себя за беспечность. Я лишь мог догадываться, что ещё спрятано под этим чересчур закрытым платьем.
Вернувшись в гостиную, я больше не мог спокойно смотреть на Александра. Каждое его движение и взгляд в сторону Кати вызывал у меня приступ гнева. У меня невольно сжимались кулаки. Когда в комнате заиграла медленная музыка, гости стали активно танцевать. Я сидел на краю дивана, молча наблюдая за Катей. Она так и не присела ни разу. Александр танцевал с женой своего приятеля, который был настолько пьян, что едва сидел за столом.
— Может, поедем уже? — ко мне подошла Вера.
С одной стороны я был рад убраться подальше отсюда, а с другой, я не мог перестать думать о Кате и о том, что может сделать с ней Александр на пьяную голову.
— Да, — пробормотал я, — сейчас поедем.
Когда Катя снова ушла на кухню, я последовал за ней, предварительно убедившись, что её благоверный не заметит этого.
— Мы поедем с Верой, — сказал я, пока Катя нарезала сыр.
— Так рано? — обернулась она. — Даже торт не поедите?
— Завтра рано вставать, — сказал я первое, что пришло на ум. — Да и Вера там что-то из уроков не доделала, — соврал я, обернувшись в коридор.
— Жаль, — Катя сжала губы.
Развернувшись, я сделал шаг в сторону прихожей, но что-то внутри меня заставило остановиться. Какой-то внутренний голос мне не позволял просто так уйти. Оказавшись снова на кухне, я закрыл за собой дверь.
— Послушай, — начал я, — я понимаю, что это не моё дело, но я не могу молчать.
— Ты о чём? — замерла Катя с ножом в одной руке и с сыром в другой.
Подойдя ближе, я взял её за руку и поднял рукав.
— Вот об этом.
Катя сразу же одёрнула руку, опустив рукав обратно.
— Я натёрла, — соврала она, отвернувшись от меня.
— Как ты можешь это терпеть?
— Ты прав: это не твоё дело, — ответила Катя, со злостью нарезая сыр.
— Не моё, — согласился я. — Но, к сожалению, я знаю, чем это может закончится.
— Ничего ты не знаешь. Иди, тебя Вера ждёт.
— Если ты боишься его, я могу помочь. У меня есть связи. Он тебя не тронет.
Катя молчала.
— Если ты не думаешь о себе, то подумай о своих детях.
— О детях? — резко развернулась Катя, бросив нож на стол. — Что я им скажу? Куда я пойду с ними? Что я буду делать одна?
— У тебя есть родители.
— И ты думаешь, они с радостью примут меня с тремя детьми?
— Если дело только в жилье, я помогу тебе, — взяв Катю за плечи, я наклонился, посмотрев ей прямо в глаза, — ты молодая, ты не пропадёшь. На этом ублюдке свет клином не сошёлся.
Опустив голову, Катя шмыгнула носом.
— Я не могу, — прошептала она. — Ты не понимаешь. Он не отпустит меня просто так. И детей он мне не отдаст.
— Кать…
— Иди, пожалуйста, пока никто не заметил, — она вырвалась из моих рук и снова повернулась к столу.
Я замер, смотря на её затылок. Заставить её я не мог. Пойти и набить морду этому ублюдку тоже было рискованно — неизвестно, как это отразится на Кате. Я впервые за долгое время не знал, как поступить. Меня сжирала совесть, но я не имел права ничего сделать. Я ведь даже не был членом семьи.
Вздохнув, я вышел из кухни. Вера стояла в прихожей уже одетая. Накинув пальто, я быстро натянул ботинки и выскочил из квартиры. Даже лифта ждать у меня не было сил, поэтому я побежал по лестнице. Вера, крича что-то, бежала за мной. Оказавшись на улице, я огляделся: впереди был сосновый парк. Не дожидаясь Веры, я направился туда. Края моего пальто разлетались на ветру, холод пробирался под свитер. По спине пробежали мурашки. Кое-где не горели фонари, но я не сбавлял ход. Свернув с тропы, я шёл меж деревьев, глубоко вдыхая морозный воздух. Дойдя до детской площадки, я оказался перед качелями, которые скрипели от ветра. Смахнув снег с сиденья, я сел, потеряв всякие силы идти дальше. Спустя несколько секунд из тени вышла Вера.
— Детство решил вспомнить? — усмехнулась она, сев рядом. — Я тебя еле догнала.
Я не знал, что ей ответить. Вера, кажется, всё понимала без слов.
— Я ведь говорила, что не надо идти. Сидели бы сейчас дома, скачали бы «Ходячих», а так только нервы потрепали.
Подняв голову к небу, я выдохнул. Струя пара поднялась высоко вверх.