— Можешь ерничать сколько угодно, — вздохнул он.
— Спасибо, что разрешил. Что стало с твоим гениальным планом? Почему ты вернулся? А, поняла! Все таки решил предупредить, да?
— С чего ты так бесишься? Потому что я обманул твоё доверие, которого и не было? Ты же никогда не переставала ждать от меня подвоха! — не выдержал Гарри.
Он честно пытался. Пытался вести себя осторожнее с девчонкой, у которой проблемы с доверием. Но Крюк со своими глупыми, импульсивными поступками способен только портить.
— Не переводи стрелки, — насупилась Мэл.
— Делаю как ты. Нападаю, толком ничего не узнав, — усмехнулся Крюк и сделал шаг вперед. Мэл неловко отшатнулась, что его еще больше позабавило.
— Я вернулся, потому что понял: ни один из твоих друзей мне не поверит. Они скорее решат, что это ловушка, чем попробуют довериться мне ради твоего спасения. И нам нужно придумать другой способ выбраться. Вместе. Ты же без меня тут пропадешь, — Гарри заигрывал с ленивой ухмылкой, стараясь сгладить резкий выпад, и сделал еще один шаг к ней, но Мэл не реагировала, не отступала. Она закусила нижнюю губу и задумчиво уставилась в никуда. «Потому что это правда. Горькая, но правда,» — отметил про себя Крюк. «И она это знает». Он пристально смотрел на Мэл, склонив голову чуть набок.
— Бену очень повезло, — прошептал Гарри, уверенный, что его не слышат.
— Что? — Мэл внезапно подняла глаза, но не ждала ответа. Это было не важно. Её волновало другое. И взгляд глаза в глаза.
— Что будет, если мы застрянем здесь навсегда?
— Тогда я сделаю так, чтобы ты была в порядке.
Ни капли яда, насмешки или фальши. Слишком откровенно и серьезно. Слишком близко и волнительно. Так много всего «слишком», что это невозможно терпеть. И совсем не хочется. Они согласны в этом и тянутся друг к другу, затаив дыхание. Гарри ещё никогда не ловил себя на таком сильном желании поцеловать кого-то. А Мэл никогда не видела его глаза достаточно близко, чтобы быть завороженной. Забываясь и забывая, что где-то на другом острове её парень, должно быть, с ног сбился её искать. Просто кажется, что мир там не существует. Он приснился ей, а настоящая жизнь всегда была здесь. Рядом с Гарри. И чем больше Мэл так кажется, тем ближе она тянется губами к его.
— Какой невероятный успех найти вас в этой глуши!
Голос Умы звучит как оглушающий выстрел, пробуждающий от наваждения. Мэл резко отшатывается от Крюка и растерянно смотрит вокруг. Она пытается прийти в себя и найти оправдание тому, что чуть не натворила. Гарри смотрит на неё с сожалением, а Мэл запускает пальцы в волосы, избегая его взгляда.
«Да что со мной? Что со мной не так?!» — винит она себя внутри. Тем временем Ума и команда уже приближается к ним.
— Держись рядом, — приказывает шёпотом Гарри. Мэл вскидывает на него недоумевающий взгляд. Зачем? Почему? Его команда сообразила раньше и нашла их, а она теперь заложница. Это не продолжение приключения вместе. Они по разные стороны баррикад. Всегда так было. Он даже прыгнул, чтобы поймать её и сделать своей пленницей. Подарком Уме.
— Ты привел их сюда, — вдруг приходит осознание. Гарри хочется кричать, что это не так, но пираты слишком близко, и он виновато молчит. — Ты обманул меня и загнал в ловушку! — от подступившей ярости Мэл некуда деться. Её гложет обида за всё, что она успела испытать к этому чертовому предателю. За то, что она была так глупа. И Мэл заносит руку для удара, но Крюк перехватывает её и смотрит прямо в глаза.
— Птичка попала в клетку, — торжествует Ума совсем рядом, но Мэл её не слышит. Она задыхается. И Крюк тому виной.
Он силой опускает её руку, но не отпускает. Запястье ноет от крепкой хватки, а все попытки вырваться тщетны.
Пусть так, но она будет рядом. Гарри это нужно даже больше, чем Мэл. Убеждаться снова и снова, с силой отчаянья сжимая тонкое запястье, что она рядом, а значит в чертовом порядке. Хотя бы снаружи.
— Гарри, — Ума не зовет, а приказывает обратить на себя внимание. Крюк знает, что она просто боится делать это по-другому. На его пути встречаются только поломанные пташки. Они неосознанно тянутся к нему, принимая безумие за силу, а он душит их из любопытства. Чисто случайно. С детским желанием узнать, что будет, если сжать птичку в руке. А сейчас он сжимает сразу двух птах, и обе задыхаются от отчаянья.
Ума не дура. Она замечает, что он смотрит теперь на неё по-другому. Со скрытой обидой и претензией. И дело не в том, что его искали так долго. Наоборот. Ума думает, Гарри не наигрался. Капитану странно это: в паршивке Мэл она не видит ничего забавного, но странности — это его конек. Вымученно вздохнув, Ума идёт на уступки, проклиная свою слабость.
— Продолжишь быть её клеткой до получения выкупа, — распоряжается, не глядя на этих двоих. Она смотрит на команду, притворяясь, что в этой усталой кучке никчемного сброда можно найти поддержку. Правда в том, что её поддержка — это тот, на кого Ума теперь смотреть не хочет. Его взгляд, только его всегда придавал ей уверенности и позволял зваться капитаном. Взгляд, который теперь он дарует не ей.
— И отвечаешь головой. Третий промах, — скрепя сердце, признается она в постыдной цифре, — нам не потянуть.
Но во втором промахе: упустить Мэл и приказать Гарри поймать её, был заложен сразу третий: позволить им сблизиться. Ума чувствует, как резко из триумфатора превращается в проигравшего. Мэл снова побеждает даже в её плену. От неё нужно избавляться как можно скорее.
— Если поторопимся, успеем на берег до ночи, — объявила Ума. — Я иду впереди, Гил будет замыкающим.
Мэл взглянула на него, но вместо этого столкнулась глазами с другим пиратом. Она узнала в нем того, из-за кого упала с моста. Пират недобро ухмыльнулся, но лязг сабли, которую Гарри снова повесил на пояс, и твердый его взгляд спугнули пирата. Крюк не спустил с него глаз до тех пор, пока тот не последовал за Умой, уже отправившейся в путь.
— Тебя не тронут, — пообещал Гарри, взяв Мэл и за вторую руку, но она выдернула её, несмотря на боль, и озвучила то, что Крюк хотел бы добавить сам:
— Я им не позволю.
Он вздыхает и пытается заставить себя принять то, что теперь Мэл окончательно и бесповоротно для него потеряна. Это особенно тяжело, когда он успел почувствовать её губы так близко к своим, будто это был поцелуй. Ему не стоило тянуть эти секунды трепетного сближения. Пират берет то, что хочет, и не терзается потом сожалениями. А теперь его везде будет преследовать призрак упущенной возможности. И этот её разочарованный, уязвленный взгляд. Она чувствовала бы себя сейчас еще хуже, если бы он успел прикоснуться губами к её обнаженной душе. Но Гарри это совсем не утешает.
Ему приносят все, что успел скинуть перед прыжком. Ремень, саблю, шляпу и любимый крюк. Все что нужно, чтобы снова стать собой. Довершить образ мерзавца, предателя, лжеца. Крюк тянет с тем, чтобы экипироваться. Пираты уже отправились за своим капитаном, а он все вертит в руках шляпу и несколько раз меняет положение ремня. Гил связывает Мэл руки и ждет, когда же приятель закончит. Ему не по себе находиться в этому лесу, когда последний член команды скрылся из виду. Здесь водятся странные воинственные существа, которых они видели по дороге от берега, и, кто знает, может, что-то похуже? Даже присутствие Гарри не придает храбрости.
— Знаешь, вам стоит догнать их и идти в центре колонны, — замечает Гил. Он ведь знает, что так пленников переправлять лучше всего. Но Крюк смотрит на него столь холодно, что Гил предпочитает заткнуться и позволить ему повести Мэл перед собой по тропе через лес.
— Расскажешь, что с тобой приключилось? — снова подает голос Гил по пути.