— Не сейчас.
Однако Гил не отстает.
— За кружкой пива на корабле? — предлагает он.
— Возможно.
Мэл хочет абстрагироваться от всего. Мысленно просить прощения у Бена, которого чуть не предала, мечтать о воссоединении с ним и, конечно, о встрече с друзьями. Не имея возможности обнять Иви и слушать её убаюкивающее тихое пение, Мэл тяжелее переносить душевные раны. Однако голоса пиратов навязываются ей сами, их просто невозможно не слышать. И этот скупой разговор, интонации так характерны для парней с Острова, что Мэл почти забывает, что знает Гарри. Его личность растворяется в общей безликой характеристике.
— Вы долго, — недовольно замечает Ума, когда они догоняют команду, и капитан идет в хвост колонны, чтобы высказать им свое недовольство лично. Гарри ухмыляется. Конечно она заметила. Эта улыбка обаятельного и безумного Гарри Крюка сбивает Уму с толку. Неужели за несколько десятков минут он пришел в себя? Такая резкая перемена слегка смягчает её гнев. «С возвращением, » — мысленно адресует ему Ума и бросает на Мэл насмешливый взгляд. Чары ведьмы оказались недолгими, и дорогой сердцу помощник снова на борту её злодейского плаванья.
— Ладно, идём, — она возвращается в начало колонны и продолжает вести всех за собой, не скрывая улыбки. К чему это, когда никто не видит?
Мэл знает Уму неплохо, но такого непостоянства не замечала никогда. Она переводит взгляд на Крюка, пытаясь понять, чем они только что смогли сменить гнев капитана на милость, и сталкивается с хитрым прищуром, от которого по телу бегут мурашки. Все больше и больше кажется, что Гарри приснился ей. Все эти разговоры на вершине и у камина, теплые руки и шепот с хрипотцой, обещающий защиту и заботу. Всегда был только Крюк, прозванный так за любимую игрушку в руке. Он медленно проводит им по позвоночнику Мэл, когда она снова идет впереди. Даже сквозь одежду она чувствует это и содрогается. Крюк облизывает сухие губы. Знать, что с Беном Мэл никогда не испытает подобного, слабое, но утешение во всей этой истории, стремительно подходящей к концу.
Ума не делает привалов. Команда сначала стойко терпит, но когда усталость становится невыносимой, начинается бунт. Пираты переговариваются между собой шёпотом, но шёпот многих голосов сливается в гул, и Ума не выдерживает.
— В чем дело? — она резко останавливается и разворачивается к сброду, с которым вынуждена иметь дело за неимением лучших. Они сбились в кучу, наплевав на порядок, чем ещё больше её взбесили.
Повисло молчание. Никто не решался высказаться первым.
— Они устали, — объяснил Гарри. Он оставил Мэл под присмотром Гила в конце колонны и подошёл к Уме. — Все мы.
Его появление дало пиратам надежду, что Гарри будет говорить от их имени. Уж он-то не робеет перед капитаном. Однако Ума не собиралась ничего менять. Ей хотелось поскорее убраться с дьявольского острова. И, она чувствовала, команде тоже. Только усталость взяла верх над этими слабаками.
— Выровнять колонну! — приказала она, положив руку на эфес* сабли для убедительности. — Продолжить идти!
— Ума! — остановил её Гарри, взяв за плечо. — Лучше прикажи сделать привал, — посоветовал он тихо. Ума избегала его взгляда и сурово смотрела на остальных. — Бунты нам ни к чему.
Она вымученно вздохнула. Упрямство не позволяло ей изменить решение. Что станет с её авторитетом, если она станет прогибаться под чье-то мнение?
— Мы продолжим путь, — прошептала она Крюку в ответ. Тогда он развернулся к команде и объявил сам.
— Капитан разрешила передохнуть, — и пираты возликовали. Они тут же стали рсссаживаться на обочине тропинки. — Двадцать минут! — добавил он.
— Что ты делаешь? — набросилась Ума.
— Спасаю твою шкуру, — ответил Гарри с лёгкой улыбкой и пошёл обратно в конец.
— Осуществляешь мечту? — холодно спросила его Мэл по возвращении. Гил не понял вопроса, но Крюк точно знал, о чём она говорит. Их сделка. Гарри рассказал, что сам хочет быть капитаном и добьётся этого с помощью её магии или без. Раз теперь от Мэл толку мало, придётся ему идти к цели одному. Настолько одному, что никто не должен знать о задуманном. Поэтому он ответил весьма туманно:
— Я просто делаю своё дело, и стараюсь делать его хорошо. А дальше пусть люди решают.
— Они тоже думают, что ты хорошо справляешься, — ответил Гил с лёгкой улыбкой, и Гарри улыбнулся в ответ. Как и планировалось, он ничего не понял.
Водная гладь шла мелкой рябью. Волны разбивались о берег и покрывали его пеной. Носом врезавшись в песок, там стояли две деревянные лодки. За ними оставили присматривать троих: по человеку на лодку и одного часового. Он ходил вдоль моря туда-сюда и иногда поглядывал на лес. Каждый раз напрасно. Прошел вечер, прошла ночь, день, а вот теперь снова вечер, но капитан и команда всё не возвращались.
Эта вылазка на проклятый остров, куда никому в голову не приходило соваться, обещала быть короткой. Ума приняла решение спонтанно, сборы были поспешными и непродуманными. Капитана словно черти гнали…или чутьё. Чего-чего, а магии за пираткой никто не замечал, как и таланта к предсказаниям. Но всем было ясно: утром второго дня с пропажи Гарри Крюка к команде на палубу Ума вышла воодушевленная какой-то идеей.
Грести было нелегко. Море, не наблюдаемое с пришвартованного корабля, а настоящее, дикое, брыкалось и знатно бурлило. Ума зло называла пиратов сухопутными крысами и трусами. Сама она стояла на самом краю, бесстрашно заглядывая в лицо стихии. Любая волна могла смахнуть её в воду, но все они обходили капитана стороной. Когда члены команды отплевывались и откашливались от солёной воды, она оставалась твёрже кремня, и всё смотрела вдаль.
Приблизившись к берегу, они возликовали. Первое в их жизни плаванье далось с трудом. Пираты были счастливы прикоснуться к твёрдой земле. Однако, когда эйфория от окончания пути прошла, наступил настороженный страх перед неизведанным местом. Все завидовали нескольким парням, которые осталась на Острове Потерянных. Счастливчиками себя посчитали и те, кого назначили на берегу сторожить лодки. Один взгляд на плотные ряды высоких деревьев нагонял страх на людей, никогда не видевших леса. Но сейчас часовой боролся с чувством более смутным. Мыслью, что товарищи не вернутся. С желанием уплыть без них.
Груз ответственности спал с плеч часового, когда, пробираясь сквозь ветки, на берег вышла Ума, а за ней и остальные.
— Отдохнём на корабле, а сейчас спустить лодки на воду! Отходим немедленно, — отдала приказ капитан не останавливаясь.
— Гил! — крикнула она слишком громко и нервно. Парень с готовностью поспешил на зов.
— Будешь во второй лодке. Присмотришь там за порядком, — устало распорядилась Ума.
Гил растерялся. С одной стороны, он был польщен оказанным доверием, но с другой стороны, боялся ответственности за дело, в котором мало что смыслил. Однако Ума избавила его от дилеммы. Она была не настроена обсуждать собственный приказ. Гилу оставалось лишь подчиниться.
Это не осталось незамеченным для Гарри. Он был вдалеке от берега, но понял по тому, что Гил стал собирать команду около одной из лодок, что его назначили за главного. Им с Мэл же предполагалось плыть в одной лодке с Умой. Крюк задумался. Такой расклад не был ему на руку. Он пытался поймать взгляд Умы через весь пляж, но она сознательно избегала его, погрузившись в заботы перед отправлением. Ругнувшись, Гарри сел на песок и попытался решить, что делать дальше. Ведь дальше игра поднималась на новый уровень, на котором не будет простительных ошибок. Только фатальные.
Думалось плохо. Из-за раздрая чувств, или потому, что Мэл стояла над душой. Гарри не в первый раз заметил эту её дурную привычку.
— Сядь, — холодно приказал он, но Мэл садиться не собиралась. Крюк устало вздохнул. — Сядь, тебе говорю.