— Щас! Хочешь сидеть под забором — сиди.
— Впусти! — повторил он настойчиво, просунув голову в щель. — Давай поговорим. Что ты как маленькая? Всегда же договаривались.
— Тогда между нами не было твоей любовницы. Или может были другие? — взгляд ее вспыхнул.
— Нет! Я никогда тебе не изменял!
— Я вижу! Твоя шлюха меня просветила, что у вас было в отеле. И как ты ее на столе…
— Когда? — злобно оскалился Даниал.
— Несколько дней назад. Позвонила, попросила о встрече, рассказала о вашей большой любви и о том, что вы хотели пожениться и тут появилась я. Только объясни мне: раз ты ее так любишь и хочешь жениться, почему ты пришел ко мне в ту ночь? Зачем спал со мной?
— Потому что я люблю тебя! — закричал мужчина.
Глава 15. А может уже сделала?
Пока орали друг на друга во дворе чуть не сорвали голоса. Джама испугалась, что на крики сбегутся соседи, а выяснять отношения при незнакомых людях ей не хотелось, поэтому она позволила Даника войти. Джамиля прошла в светлую комнату, бывший муж семенил за ней. Осмотрелся — по-дачному уютно, хорошо, аккуратно.
— У тебя пять минут, — холодно сказала она, встав у круглого стола рядом с окном и напротив дивана. — Садись.
Даниал подчинился, сел, упершись локтями в колени и скрестив руки в замок.
— Это действительно случилось в отеле через год после смерти Закира, — начал он.
Джамиля медленно опустилась на стул, положила руку на край стола и посмотрела сначала на керамическую вазу с полевыми цветами, которые вчера собрала на лугу, а затем в окно. Не хотела встречаться с ним взглядами, но слушала его рассказ, дрожа как осиновый лист на холодном ветру.
— После я протрезвел и понял, что наделал. Вернулся в город, сразу же уволил ее и снова запил. Игорь тогда не выдержал, отвез меня в какой-то дом в стороне Медео, заперся там со мной, не давал мне бухать и обливал ледяной водой, когда я зверел. Думал, хорошо, что родителей уже нет в живых и они не видят, во что превратился их сын, — горько усмехнулся. — А еще думал сдохну и сделаю тебе одолжение. Себя ненавидел, на тебя злился за то, что ты меня не слышала. Приехал потом трезвый, а ты даже не заметила моего отсутствия.
Джамиля вздрогнула. Она ведь даже не помнила этого.
— Чувство вины съедало и я чуть не сорвался. Но потом выкинул на хрен весь алкоголь из дома и из офиса. А через месяц “эта” вернулась и сказала, что беременна. Я не мог допустить, чтобы ты узнала о ней и ребенке, которого я не хотел. Думал сначала, что она врет, отправил на повторное обследование. Оказалось, нет. Хотел сделать ДНК до рождения малыша, но у нее были противопоказания. А сейчас ты и сама видишь, на кого он похож.
— Она сказала, что хотела сделать аборт, но ты отговорил.
— Нет, — прошипел он. — Она категорически не хотела его делать.
— Значит, хотел ты?
— И снова нет. Но я не хотел этого ребенка, — признался, глядя ей в глаза.
— А теперь он бежит к тебе с улыбкой и зовет папой, — с грустью вспомнила Джамиля. — Он очень похож на тебя и на нашего Закирку, — она опустила голову.
— Знаю. Каждый раз, когда я вижу Алишку, думаю об этом. Удивительно и страшно. Но это, наверное, второе самое большое наказание за мою измену.
— А первое?
— Первое, — повторил Даниал, — это то, что ты меня ненавидишь.
Несколько долгих молчаливых секунд они буравили друг друга взглядами, в которых было все: злость, тоска, горечь, тлеющие угольки на пепелище некогда большой любви.
— Она сказала, вы любите друг друга.
— Нет, — отрезал Даниал. — Я люблю только тебя.
— Тогда почему она это говорит? — Джамиля резко поднялась. Даниал сделал тоже самое и шагнул ей навстречу. — Это и то, что ты мечешься между любовью к ней и чувством долга ко мне, словно я какая-то собачонка, которую ты приручил и теперь выбросить жалко.
Голос Джамы сорвался. Она с такой горячностью бросила ему это в лицо, что его самого затрясло.
— Х**ня это всё, Джама! — громыхнул он. — Я эту суку скоро сам придушу своими руками. Она меня за**ала. Сил моих нет.
— Это видно. Бедный несчастный. Марафонец, — злобно вспыхнула она.
— Дело не в этом, а в том, что я — взрослый, состоявшийся мужик попал из-за собственной слабости и глупости. И я это понимаю. Да, я перевез ее в столицу, спрятал, чтобы ты никогда их не увидела, платил и за сына, и за ее молчание в том числе. Но она стала слишком многое себе позволять.
— Ты хочешь, чтобы я поверила, что после развода ты больше с ней не спал? — обойдя стол, Джамиля оказалась рядом с ним.
— Нет! Не спал! Клянусь тебе! Я пальцем ее не тронул!