Я, опустошенный, еле стоя на ногах, рухнул на ковер, постеленный на полу, где сразу же и заснул.
* * *
Утро встретило меня дикой головной болью и тошнотой. Стоило мне приподняться, как меня тут же вырвало на шикарный персидский ковер. Откашлявшись и обнаружив, что я голый и болит задница, я кое-как поднялся, собрал свою одежду, переступая через спящие вокруг тела, оделся, выпил воды из-под крана на кухне и смылся из ставшей незнакомой квартиры.
Пошатываясь, каким-то образом доплелся до автобусной остановки, заметив на мобильном кучу пропущенных от Макара и братика. Блять, теперь объясняй, где я был.
Ничего не помню со вчерашней ночи. Но, судя по боли в заднице, у меня был секс, вот только с кем? А, да нахуй вспоминать, в первый раз, что ли…
Автобус, сука, долго не приходил, а все скамейки на остановке были заняты бабульками, хрен знает, куда ехавшими в семь утра. Именно такое время показывал мой телефон. Прислонившись к какому-то столбу, я мутным взглядом обвел окрестности. Нет, все же ночью тут поприятнее.
Че-е-ерт, как же болит голова, а мир все шатается… Черт, мне так херово…
Последнее, что помню, перед тем, как отключился, - подъехавший автобус.
* * *
Открыв глаза, я не понял, где нахожусь. Белый потолок встретил посыпавшейся на меня штукатуркой, стены – блеклым зеленым цветом, а голова – оглушительной болью. Я, блять, в больнице. Вот же фак.
Иголка капельницы в вене правой руки также не предвещала ничего хорошего. Благо, в комнате я был один, но почему на окнах решетки?
- Пациент, вы проснулись? – откуда-то из-за двери послышался голос.
- Нет, я еще сплю, - съязвил я.
- Смешно, да.
- Ага.
Бредовый разговор с дверью также немного напрягал. Совсем чуть-чуть.
- Дверь, а дверь? Че я тут забыл?
- Вы упали в обморок от передозировки наркотиков, - смиренно ответила дверь.
- А-а-а, - глубокомысленно протянул я, - так какого хуя я тут лежу-то?
- Вы в наркологическом центре нашей больницы, - робко сказала дверь.
- А чего не связали? В фильмах вон связывают.
- Вы же не буйный, нет? – с надеждой поинтересовалась дверь.
- Буйный, очень. По ночам граблю старушек и отдаю деньги богатым. Ой, граблю богатых и отдаю деньги старушкам.
- Павел Семеныч, надо усыплять, - дверь обратилась к невидимому Павлу Семенычу. Тоже дверь?
- Надо, - сказал усталый голос.
И я снова провалился в темноту.
9. Сессия. 1 часть.
Черт возьми, как низко я пал. Я в наркологической клинике… Блять! Кто я после этого? Наркоман? Я же никогда и ничего. Нет, теперь я уже наркоман. А все из-за того коктейля, точно! Какая-то баба мне его дала, наверняка там было больше нужной дозы. И я потрахался с кем-то… Черт, как же низко. Только сейчас я начинаю раскаиваться в своих поступках. Зачем все это? Кажется, с тех пор, как тот урод исчез из моей жизни, я превратился в ничто, смешался с толпой и стал обычным. Не хочу! Сейчас мне хочется, чтобы все стало по-прежнему, да, может, даже, чтобы этот придурок вернулся. В глубине души я осознаю, что это он удерживал меня от всего этого дерьма, в котором я погряз сейчас. Вот же ж…
- Коти? – на меня внимательно смотрела пара глаз, спрятанная за очками. Местный психиатр, к которому меня направили, выпустив из палаты. И которому нужно доказать, что я не псих. Умом я понимаю, что если он что-то выявит – прощай нормальная жизнь!
- Да, Павел Семеныч? Простите, задумался, - да-да, тот самый, из дверей. На вид этому дядечке я бы дал лет тридцать-тридцать пять, довольно моложавый и подтянутый, усталое чуть вытянутое лицо, но вместе с тем ясный пронзительный взор светло-голубых, как льдинки, глаз. Он хорошо знал свою профессию, в некотором плане даже обожал ее, но скрывал это. Только я точно знаю, что ему нравится копаться в чужих мозгах. Не исключено, что у мужчины много своих личных проблем, но я отвлекся…
- О чем ты думал? - удар.
- О вас, - честный ответ – всегда контрудар.
- И что же конкретно? – он с интересом уставился на меня своими «льдинками».
- О вашей внешности и о том, как много у вас личных проблем.
Честное слово, он вздрогнул! Значит, я попал в цель.
- И что же в моей внешности говорит о моих проблемах? – только что не признался в них.
- Вы любите свою работу, - лениво протянул я.
- Да, люблю. Что здесь такого? – роли резко поменялись. Теперь я был психиатром, а он одним из пациентов. Забавно. Я усмехнулся своим мыслям и продолжил:
- Психиатр может любить свою работу только в одном случае: если у него самого есть проблемы, которые он желал бы не проявлять. Следовательно, у вас личные проблемы. Скорее всего с семьей, так как у вас обручальное кольцо на безымянном пальце. Жена хочет развода? – победно спросил я.