Н. П. Шереметев незаурядный виолончелист, еще с молоду мечтал устроить образцовый театр - невиданный на Руси «Дворец муз и граций». Крепостные театры своего отца (а их было целых пять) он считал примитивными: «Набраны были девицы из придомовых семейств и посторонних разночинцев…»
Молодой граф все свое свободное время стал отдавать тому, чтобы довести «сколько возможно до лучшего совершенства необработанность назначенных к нему людей». «Одна девица, одаренная природными способностями, блеснула более всех надеждою, что она достигнет со временем лучших успехов». Это была дочь крепостного кузнеца Параша Ковалева, певшая в крепостном хоре. Ее несомненный музыкальный и артистический талант покорил молодого барина.
«Прасковья Ивановна… взята была из жившего исстари в доме нашем доброго и честного семейства; была одарена остротою ума и привлекательными свойствами душевных расположений - обратила особливое мое об ней попечение. Я прилагал старания о воспитании ее и, не зная еще душевных предчувствий моих, думал более об усовершенствовании ее к театру. Склонность ее к музыке и привлекли приятное удивление многих, дружественно посещавших домашние наши представления», - писал впоследствии Шереметев.
Останкинский дворец. Северный фасад.
Параша ребенком была взята в воспитанницы родственницей Шереметева княгиней Долгорукой. Одиннадцати лет она уже выступала на сцене домашнего театра в комической опере «Опыт дружбы», а через год играла главную роль пастушки Анюты в пьесе «Тщетная ревность, или переводчик Кусковский». В 1787 году она удостаивается чести петь перед самой императрицей Екатериной партию Элианы в опере «Похищение сабинянок».
Случилось так, что Н. П. Шереметев полюбил крепостную девушку, и, хотя Параша была моложе графа почти на семнадцать лет, она отвечала взаимностью этому странному противоречивому человеку - то доброму, то неудержимому в вспышках ярости.
Как полный хозяин судеб своих людей Шереметев мог сделать наложницей любую крепостную, на то была «его воля, его власть». Но Шереметев задумал невиданный по тому времени шаг - женитьбу на Параше. Даже самый мелкий дворянин не посмел бы решиться на такое, а граф принадлежал к роду, происходившему вместе с царствующим домом Романовых от общего предка - легендарного Андрея Кобылы и был личным другом наследника престола. Он считался самым завидным женихом в России, за него сватали первых красавиц и самых знатных девиц.
При жизни отца - властного екатерининского вельможи - Николай Шереметев не мог отважиться на задуманное. Но после смерти Петра Борисовича, когда Николай Петрович оказался наследником титула и двухсот тысяч крепостных, он решил осуществить свое намерение. Однако открыто пойти под венец с крепостной было невозможно. Граф пытается сперва помочь Параше завоевать славу, а потом обвенчаться: все-таки, казалось ему, знаменитая актриса - не просто крепостная крестьянка. Талант и слава, видимо, думал он, - все же имеют определенный вес в глазах света.
Для того чтобы талант Параши оценили знатоки искусства, нужно было сформировать труппу и иметь театральное помещение. Давняя мечта о «Дворце муз и граций» получает новый смысл. В Кускове гордой и самолюбивой Параше все напоминало ее унизительное положение, и поэтому граф выбрал для постройки театра село Останкино.
В начале XVI века Останкино под именем «Осташкове на Суходоле» принадлежало немцу Орну, к концу столетия оно стало вотчиной думного дьяка Василия Щелканова - слуги Грозного и наперсника Годунова. В 1620 году государевым приказом Останкино было отдано боярину Ивану Борисовичу Черкасскому. Семейство Черкасских считалось одним из самых богатых в России.
Останкино со всех сторон было окружено лесами. Черкасские часто наезжали в свою подмосковную вотчину на охоту, тем более, что неподалеку находилось село Алексеевское - излюбленное место соколиных охот царя Алексея Михайловича. Черкасские построили в Останкино дом, впоследствии именовавшийся «старыми хоромами», и возвели одну из самых красивых церквей XVII века.
В 1742 году единственная дочь государственного канцлера князя Черкасского вышла замуж за Петра Борисовича Шереметева, сына знаменитого петровского фельдмаршала, наследника одного из крупнейших состояний в стране. Среди многочисленных поместий, которые дали ей в приданое, было и Останкино.
Вместе с Марьиной слободой и пустошью Ерденевым, село Останкино занимало 1241 десятину, из которых 563 были под сенокосом, 522 под лесом, остальные под пашнями, селеньями и неудобной землей. В самом Останкино насчитывалось 157 крепостных. Известно, что только один дом Шереметевых в Петербурге обслуживало 340 человек, а всего число дворовых у графа доходило до 1000 (и это не считая наемных слуг из иностранцев). Поэтому в Останкино заводится школа для обучения грамоте и «различным ремеслам» дворовых людей.
По распоряжению Петра Борисовича Шереметева в Останкино устраиваются пруды: «…в них посадить столько рыбы, - наказывает граф, - чтобы тех рыб для стола не покупать»; здесь же под руководством англичанина К. Реннерта разбиваются оранжереи, где выводятся всевозможные овощи для барской кухни.
Останкино издавна было излюбленным местом народных гуляний. Сюда в троицын день со всех окрестных деревень съезжались крестьяне. Для барина на сене стелили на лугу большой ковер и из шипящего самовара его угощали чаем или, как его тогда называли, - «поджаренной водою». Быть может, эта традиция натолкнула Николая Шереметева на мысль выбрать именно Останкино для постройки своего театра.
Постоянным парижским корреспондентом Николая Шереметева был его учитель - музыкант Ивар. Он не только знакомил Шереметева в своих письмах с новинками театральной техники, но и прислал ему модель театра.«План Вашего нового театра будет обладать всеми преимуществами парижских зал и лишен их недостатков…» - писал он графу.
Театр должен был быть пристроен к старому дому, Проекты были заказаны нескольким архитекторам, в том числе Кваренги и Казию, но проект, исполненный Кваренги, подходил скорее для репрезентативного дворца в центре столицы, а план Казия не учитывал устройства театра. Время уходило, и Николай Петрович решил, не дожидаясь новых чертежей, вести строительство силами своих крепостных. Трудно сказать, на что он рассчитывал, начиная строить театр по существу без всякого проекта.
Шереметев приказал своему крепостному архитектору Миронову делать театр деревянным, ибо по его мнению, акустика в таком здании будет лучше, чем в каменном.
Останкинский дворец. Южный фасад.
Деревянный сруб из горизонтально положенных бревен ограничил бы размеры задуманных графом зал, и поэтому решено было строить дворец из бревен, поставленных вертикально, затем, оштукатурив стены, придать им вид каменных. (Фундамент под дворец был подведен много позже завершения постройки.) Шереметев приказал оградить все строительство высоким забором, никого не пускать, чтобы его детище в один прекрасный день могло сразу поразить Москву. Когда один француз, спрятавшись в кустах, попробовал было зарисовать постройку, он был жестоко избит графскими слугами.
К осени 1792 года здание театра было вчерне готово. Театр вместе со сценой мог по мере надобности превращаться в танцевальный и банкетный зал, или, как тогда говорили, в воксал. После спектакля гостей можно было пригласить сюда для пиршества или для танцев.