— Конечно, знаю, мам. Я тоже люблю вас.
— Дорогая, звонили из колледжа, — с ноткой неуверенности в голосе проговорила женщина. — Мистер Браун считает, что тебе следует сосредоточиться на другом предмете.
Элиза лучше других знала, что её дочь с начальной школы мечтала стать психологом, — а без азов философии в этом деле — просто никуда, к тому же, эти курсы были отличным пунктом в резюме для поступления в хороший колледж, — поэтому прекрасно осознавала сейчас, как неприятно Деми слышать подобное.
Девушка нахмурилась и опустила взгляд. Казалось, что она пытается подобрать правильные слова, объяснить свою позицию, аргументировать, почему она хочет заниматься именно психологией, и ничем другим. Но Элизе это было не нужно. Она знала свою дочь, чего она хочет, и на что она готова, чтобы этого добиться.
У Деметрии не было никаких постоянных увлечений, кроме психологии, интерес к которой обнаружился у девочки, когда она впервые заметила, что в школе дети делятся на «популярных» и «изгоев». Конечно, по мере взросления, у неё появлялись новые увлечения. Например, в седьмом классе Деми интересовалась танцами, а ее хореограф был уверен, что она обязательно завоюет сцену. К девятому классу девушка изменила свои пристрастия и обратилась к архитектуре и скульптуре. Целый год она посещала дополнительные занятия в школе, занимаясь лепкой. Но, так или иначе, что бы она ни делала, Деми всегда следила за поступками людей и искала причины их поведения.
— Родная, мы с папой поддерживаем твоё стремление, — убедительно сказала мама, поглаживая дочь по руке. — И, если ты настаиваешь на психологии, я сейчас же позвоню профессору Брауну и поставлю его на место.
Деметрия улыбнулась. Её родители были особенными во всех смыслах. Но больше всего особенной казалась их любовь к своему ребенку. Они могли быть строгими с ней, но — упаси Господи, — если кто-то посмеет обидеть Деми… Родители становились настоящими животными, готовыми перегрызть глотку тому, кто посмеет вмешаться в жизнь их детёныша.
— Мама, я достаточно взрослая, чтобы решать подобные вопросы самостоятельно, — кивнула девушка. — Это не конец света, а всего-то мнение мистера Брауна. А его мнение не стоит того, чтобы из-за него переживать, — Деми пожала плечами и улыбнулась матери.
— Кажется, ты выросла слишком быстро, — произнесла Элиза, и её голос дрогнул.
Больше всего на свете Деметрия ненавидела слёзы своей мамы. Ненавидела, потому что никогда не знала, чем она может ей помочь. Поэтому сейчас всё, что пришло ей в голову — обнять мать со словами:
— Какой бы взрослой я ни была, я всегда буду нуждаться в тебе, мам.
Эта попытка была обречена на провал. Потому что в итоге они обе плакали, обнимая друг друга.
Час спустя спустившись на кухню, Деми обнаружила, что папа в поисках ключей устроил настоящий бедлам, но дома его больше не было. Элиза старательно расставляла специи по полкам, ни разу не выругавшись в адрес Майкла. Для Деметрии подобное отношение к беспорядку со стороны матери было странным. Обычно мама заставляла виновников заниматься уборкой. Особенно, если сама только что вернулась с работы. Но этим утром она была необычайно сентиментальной.
Узнав, что отец отправился в магазин, Деми включила кофеварку, и выглянула в окно. На улице было пасмурно, ветки деревьев колыхались от несильного ветра, асфальт был мокрым после ночного дождя.
Когда кофеварка издала свой сигнал о готовности утреннего напитка, а Деми потянулась за чашками, — с улицы послышался грохот, и сразу за ним — детский плач. Девушка выглянула в окно снова: мальчик, который живёт в паре домов от Уайтов, упал с велосипеда. И рядом с ним на корточках оказался тот, кого Деметрия ожидала увидеть меньше всего.
Хотя это не совсем правда: что-то внутри подсказывало ей с самого пробуждения, что она снова увидит этого молодого мужчину с длинными тёмными волосами. Напрочь забыв о кофе, Деми выбежала на улицу, даже не прихватив с собой куртку.
Приблизившись к мальчику, она увидела, что он уже не плачет, а только кивает головой на слова мужчины, который с улыбкой говорил:
— Ну, а теперь поезжай. И помни, что мужчины не плачут.
Деметрия, прищурившись, смотрела на молодого человека. Что-то странное было в его улыбке, даже что-то недоброе.
Мальчишка вскочил на велосипед и быстро умчался в сторону своего дома.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Деми у парня, скрестив руки на груди. В её голосе явно слышались недоверие к нему и заранее приготовленный скептицизм на любой его ответ.