Слева от него, в долине, скрытые пеленой тумана, стояли пять стальных чудовищ — танки фон Берга. Его главный козырь в сегодняшней атаке.
Константин провёл рукой по шраму на щеке и взглянул на карманные часы.
— Время, — хрипло бросил он адъютанту и взял со стола бинокль.
Юноша кивнул и сорвался с места, быстро исчезнув в тумане. Приказ должен быть отдан тихо, поэтому никаких сигналов не подавали.
Рассвет ещё не успел прорезаться, а бой уже начался.
Сначала загрохотала артиллерия — глухие, утробные вздохи орудий, расположенным в тылу. Снаряды с воющим звуком пронеслись над головами залёгших солдат Роттера и обрушились на позиции Карцевой.
Багровые вспышки осветили утро раньше положенного. Сквозь угасающий рокот взрывов раздались крики, а несколько мгновений спустя над вражескими позициями вспыхнули защитные сферы.
Следом ударили артефакты. С позиций Роттера взметнулись сгустки сконцентрированной энергии — ослепительно-белые, шипящие лучи и кроваво-красные шары огня. Они принялись методично долбить по магическим щитам Карцевой, которые мерцали, трещали под ударами и гасли, чтобы тут же вспыхнуть вновь.
Роттер наблюдал, не мигая, его изуродованное шрамом лицо было непроницаемой маской. Он видел, как на вражеских позициях метались фигурки, как вспыхивали ответные огоньки — карцевские маги и артефактчики открывали беспорядочный, но яростный ответный огонь. Магические стрелы и боевые заклятья проносились над нейтральной полосой туда-сюда.
Взаимный обстрел продолжался какое-то время. Константин дал противникам понять, что это не просто дежурный обмен любезностями. Этим утром всё будет по-настоящему.
— В атаку! — скомандовал он. — Маги, на позиции! Пехота — стрельба залпами!
Приказ был передан, и вскоре арбалетчики стали один за другим выпускать залпы магических болтов. Они не давали врагам расслабиться ни на секунду.
Маги выдвинулись из окопов, защищённые переносным сферогенератором. Объединив свои силы, они обрушили на позиции Карцевой огненный вихрь. Разогнав туман, стена ревущего пламени рванулась вперёд и столкнулась с внезапно возникшей ледяной стеной, которую воздвигли маги Карцевой.
Сражение магов вспыхнуло внезапно и стало главным узлом противостояния. Шары из огня и всполохи морозной энергии летели навстречу друг другу, слепящие вспышки и ледяной треск не прекращались ни на мгновение. Воздух завыл от противостояния стихий, став невыносимо горячим и ледяным одновременно.
И тогда, в самый разгар этого варева, Роттер подал сигнал танкам.
С глухим, мощным рёвом моторов стальные громадины тронулись с места. Их гусеницы с лязгом и скрежетом перемалывали землю. Подавители магии, установленные на башнях, создавали вокруг них невидимые пузыри, в которых гасли любые заклятия.
Машины двигались неспешно, методично, как неумолимые катящиеся крепости. Орудия повернулись и выплюнули первые снаряды.
Грохот был оглушительным. Один из куполов на позициях Карцевой погас, и на незащищённых солдат тут же обрушился залп магических болтов.
Роттер позволил себе скупую ухмылку. Всё шло по плану. Сейчас танки проломят брешь, и тогда капитан бросит в неё конницу, что уже была готова к наступлению, а следом — свежую пехоту. Всё было просчитано.
Но на войне ничто нельзя просчитать наверняка.
Под гусеницей танка, едущего в центре боевого строя, вдруг взметнулась земля. Танк замер, из-под его днища повалил густой чёрный дым.
Мина. Всё же Карцева приготовилась и не постеснялась где-то достать пороховое оружие. А её солдаты всё-таки умудрились поставить мины по всей линии соприкосновения.
В следующий миг в сосновом перелеске на фланге блеснули огоньки. Вокруг танков один за другим стали расцветать огненные цветки взрывов. По ним били из гранатомётов — и при этом прекрасно знали, что не смогут пробить броню. Цель была совсем другой.
Впрочем, одной из машин не повезло. Граната удачно (или неудачно, смотря с чьей стороны взглянуть) угодила в основание башни, где был расположен боекомплект. Взрыв был оглушительным. Башня подлетела в воздух и упала рядом, над застывшим танком мгновенно взметнулся столб дыма.
У второго танка подавитель магии, повреждённый осколком или близким разрывом, затрещал, заискрил и погас. И этого было достаточно.
С карцевских позиций, с самого гребня, ударил прицельный выстрел из лучемёта. Синий, сконцентрированный до невероятной плотности сгусток энергии, не встречая больше сопротивления, прожёг броню повреждённого танка как раскалённый нож — масло. Внутри что-то взорвалось вторично, и машина окуталась морем огня, из которого никто не выбрался.