«Что именно ты чувствуешь?» — спросил я.
«Зло… Голод. Ненасытную жажду крови и власти. Древнюю ненависть. Оно жаждет убить тебя».
«Меня? Кто на Расколотых землях может желать мне смерти?»
«Не знаю, — ответил Очаг. — Но, возможно, знаешь ты? Я помогу тебе увидеть…»
Я закрыл глаза, настраиваясь на энергию Очага, ловя тот самый отголосок ненависти. Сначала не почувствовал ничего. А потом…
Знакомый привкус Пустоты. Холодный, бездонный, всепоглощающий. Тот самый, что я ощущал, когда сражался с Мортаксом и победил его.
Мортакс. Его душа была расколота, рассеяна по мирам. И один из осколков каким-то образом проник в этот мир… И судя по всему, сохранил немалую частицу силы тёмного бога.
Возможно, он пришёл сюда, почуяв меня.
Я открыл глаза и глубоко вздохнул. Старый враг вернулся из Небытия, и угрожает он не только мне, но и всей планете. Потому что, если Мортакс найдёт подходящую плоть и вернёт себе хотя бы толику могущества — быть беде. Он сможет подчинить тот магический хаос, что царит на Расколотых землях, сможет повелевать монстрами, и тогда — Землю ждёт очередная Мировая магическая война.
Я должен это предотвратить. Но прямо сейчас у меня не хватит власти, чтобы поднять человечество на войну. Прямо сейчас — я должен расквитаться с графом Муратовым.
И теперь у меня появилась причина сделать это как можно скорее.
«Я знаю, кто это, — мысленно сказал я Очагу. — Спасибо за предупреждение».
«Не за что, Владимир, — отозвался Очаг, и его присутствие стало понемногу отступать, растворяясь в фоновой магии усадьбы. — Я всегда готов помочь, ведь именно для этого я и существую».
Расколотые земли
В то же время
«А-р-р-г-х… Ты тоже чувствуешь это, смертный?» — прозвучал в голове холодный голос.
— Что? — недовольно буркнул Зубр, переворачивая мясо, которое жарилось на палке над костром.
Жир шипел, капая на угли, а от запаха уже тошнило. Надоело есть одно и то же, к тому же мясо монстров было отвратительным на вкус. Приходилось запихивать его в себя, чтобы не сдохнуть от голода.
«Чужое внимание. Магия. Нас заметили…»
— Ни хрена не понимаю, о чём ты говоришь. Кто нас может здесь заметить? — Зубарев обвёл рукой вокруг.
На острове, что они с Мортаксом выбрали своим убежищем, не было ничего, кроме небольшой скалы и пещеры в ней. Именно в этой пещере Зубр и жил… Если можно называть столь жалкое, рабское существование жизнью.
Кроме Николая, здесь были только чайки да склизкие твари в прибрежных скалах.
«Тот, кого я не хотел бы встретить раньше времени. Он почуял меня. Значит, пора ускоряться. Бросай свою жалкую пищу! — приказал Мортакс. — Немедленно отправляйся к аномалии, я укажу тебе путь. Там есть то, что мне нужно».
Зубр стиснул зубы. Желудок урчал от голода, но спорить было бесполезно. Он швырнул палку с недожаренным мясом в стену пещеры.
Великая сила, месть Градову — так этот голос в голове соблазнял его. Вместо силы он пока что получал только приказы. Вечный холод пронизывал до костей, голод стал его вторым я, а единственные развлечения — охота на монстров, чтобы Мортакс мог поглотить их силу, и вылазки в самые гиблые аномалии за ядрами.
Зубр уже потерял счёт вывихнутым суставам, ожогам от магии и ранам от когтей тварей. А сущность внутри лишь жадно впитывала энергию, не становясь сильнее и не делясь обещанными благами. Лишь при необходимости исцеляла тело, в котором поселилась.
— Опять? — с вызовом спросил он вслух, вставая и хватая Громовержца. — И что на этот раз? Очередной камушек, который ты сожрёшь, а мне за это — шиш?
«Это ядро будет последним из необходимого минимума, — холодно ответил Мортакс. — После этого я смогу даровать тебе первую из многих сил. Но только если ты перестанешь ныть, как жалкий щенок, и сделаешь то, что велено».
Зубр пробурчал под нос ругательство, натянул потрёпанный плащ и выбрался из пещеры. Ветер сразу же принялся хлестать его по лицу солёными порывами. Хлипкая металлическая лодчонка, чудом найденная на одном из островов, болталась у берега. Николай отвязал её и, проклиная всё на свете, уселся на вёсла.
Грести пришлось долго. Волны били в борт, обдавая ледяной водой. Мортакс молчал, лишь изредка подавая команды: «Левее», «Прямо на тот одинокий утёс», «Теперь на север».
Наконец, он велел пристать к берегу, представляющему собой нагромождение острых чёрных скал. Воздух здесь звенел, как натянутая струна, пахло ржавым железом.
— Ну и где твоё сокровище? — язвительно спросил Зубр, вытаскивая лодку на камни.
«Впереди. Шагай».