Прекрасно. Мне это на руку.
— Следовательно, — Воротынский повернулся к следователю, — я полагаю, единственно верным решением будет ходатайствовать перед судом об ускорении рассмотрения основного иска рода Градовых к альянсу графа Муратова. Чтобы избежать дальнейших проволочек и… ненужной эскалации.
Следователь удивлённо приподнял бровь, но кивнул.
— Это разумно. Зафиксируем.
После этого признания вины допрос закончился быстро. Мы с Базилевским молча вышли в коридор. Лицо Филиппа Евгеньевича было мрачным как никогда.
— Они повернули это в свою пользу, — тихо, сквозь зубы, проговорил он, когда мы отошли от кабинета. — Война может возобновиться быстрее, чем мы рассчитывали, ваше благородие. Гораздо быстрее.
Я посмотрел в высокое окно в конце коридора. Солнечная погода неожиданно сменилась моросящим дождём. Владивосток за окном резко стал серым и угрюмым.
Но внутри меня не было ни разочарования, ни тревоги. Напротив. В груди раскалялся азарт.
— Да, — сказал я, и мой голос прозвучал спокойно, почти отрешённо. — Пусть так.
Базилевский посмотрел на меня с удивлением.
— Владимир Александрович, вы понимаете, что это значит? У нас есть неделя, от силы две, чтобы…
— Понимаю, — перебил я. — Появились новые факторы. И я не против начать войну как можно скорее.
Я повернулся к юристу, и он, должно быть, прочитал что-то в моём взгляде, потому что умолк, внимательно вглядываясь в моё лицо.
— Чем раньше она начнётся, — добавил я, — тем скорее я смогу её завершить. Окончательно.
Глава 10
Договоренности
Поместье графа Муратова
На следующий день
Альберт Игнатьев стоял у высокого окна в кабинете графа, наблюдая, как по подъездной дороге к усадьбе приближается тяжёлая карета с гербом рода Неверовых — серебряная сова на жёлтом поле. Уголки его губ непроизвольно дрогнули в лёгкой, почти незаметной улыбке.
'Наконец-то. Ждать пришлось недолго. Отчаяние делает даже самых гордых аристократов сговорчивыми, а Рудольф… Рудольф уже паникует.
Чёрный полк и резервы фон Берга застряли на границах Карцевой. Танки, на которые возлагалось столько надежд, потеряны.
Атака на Очаг Градовых с треском провалилась. Вместо того чтобы нанести врагу ущерб, мы дали ему повод растоптать Плахова и получить солидную контрибуцию.
Суд всё ближе. Силы Градова растут, в то время как силы альянса тают и тают… Да, у нас больше войск, больше магов, артефактов и других ресурсов. Но я готов поклясться жизнью, что у Градова полно козырей в рукаве'.
Граф Муратов нервно прохаживался по кабинету, пощёлкивая костяшками пальцев.
— Ты уверен в нём, Альберт? — резко спросил он, не глядя на советника.
— В ком? — переспросил Игнатьев, выныривая из своих мыслей.
— В Неверове, конечно. Георгий Викторович известен своей непредсказуемостью.
— Времена требуют непредсказуемых решений, ваше сиятельство, — ответил Альберт. — Род Неверовых силён, их дружина хорошо вооружена, а маги обладают элементом Разрушения. То, что нужно, чтобы справиться с элементом Отражения Градовых.
— Мне казалось, ты не разбираешься в магии, — буркнул Рудольф.
— Так и есть, ваше сиятельство. Но кое-что я всё же понимаю. Поверьте, барон Неверов — идеальный союзник. С ним победа над выскочкой станет не просто вероятной, а неизбежной.
«И твоё падение — тоже», — мысленно добавил он, с наслаждением наблюдая, как граф нервно теребит пуговицу на воротнике.
В дверь постучали, и лакей доложил о прибытии барона. Муратов кивком велел ввести гостя.
Георгий Викторович Неверов вошёл с видом человека, который знает себе цену. Невысокий, плотный, с седеющей щёткой усов и пронзительными глазами навыкате, он окинул кабинет оценивающим взглядом и коротко кивнул графу.
— Рудольф Сергеевич. Благодарю за приём.
Негромкий, но твёрдый и тяжёлый, как железо, голос. Неверов понимал, что хотя Муратов формально и выше него по статусу, но вынужден просить у него помощи. И потому барон, хоть и находился в чужом доме, явно чувствовал себя хозяином положения.
Осознание этого заставило Игнатьева на миг ухмыльнуться.
— Добрый день, Георгий Викторович, — Муратов указал на кресло. — Прошу, садитесь. Как добрались? Сегодня такая жара.
— У меня в карете установлен охлаждающий артефакт, так что поездка была комфортной, — ответил барон, усаживаясь, и бросил взгляд на Игнатьева.
— Мой советник, Альберт Игнатьев, — представил его Рудольф.