— Я вас слушаю, Владимир Александрович. Что вы хотели обсудить?
— Ситуацию в нашем регионе. Похоже, Альберт Игнатьев ведёт свою, весьма амбициозную игру, — начал я, медленно прохаживаясь по кабинету. — И его игра становится слишком опасной, чтобы позволить ему выиграть. Пост генерал-губернатора не должен достаться ему…
Я подробнее рассказал Базилевскому о том, что передал мне Станислав, а также о своих подозрениях насчёт Игнатьева. Филипп внимательно слушал, лишь время от времени поправляя очки.
— Должен признать, что ваши подозрения обоснованы, — сказал он, когда я закончил. — Игнатьев, хоть и находится в тени Муратова, обладает обширными связями и на многое способен. Вы правы, мы не должны дать ему занять пост — даже если он действует в личных интересах, то будет для нас угрозой. Но что мы можем противопоставить? У него уже есть поддержка части Дворянского совета, а после смерти Высоцкого…
— После смерти Высоцкого нужно действовать быстро и решительно, — перебил я его. — И у меня есть кандидат. Человек, который сможет не только выиграть эту гонку, но и стать настоящим лидером для всего региона.
Базилевский смотрел на меня с растущим интересом.
— И кто же этот человек? Граф Соболев?
Я остановился напротив юриста и посмотрел ему прямо в глаза.
— Вы.
В кабинете повисла гробовая тишина. Филипп Евгеньевич замер, его глаза расширились от чистого, неподдельного шока. Он даже отшатнулся назад, будто от физического удара.
— Я? Владимир Александрович, вы шутите? Это невозможно.
— Я никогда не был так серьёзен. Вы идеальный кандидат. Вас знают и, что важнее, уважают во всём Приамурье. И дворяне, и простые люди. Вы заслужили репутацию блестящего юриста, человека принципиального, справедливого и неподкупного.
— Но… генерал-губернатор… — Филипп растерянно провёл рукой по лицу. — Это колоссальная ответственность! Интриги, давление, управление целым регионом… Я юрист, Владимир, а не политик! У меня и так дел больше, чем часов в сутках! Подготовка к суду, переговоры…
— Напрягаться не придётся, — я сел в кресло напротив Базилевского, намеренно принимая расслабленную позу, чтобы снизить его напряжение. — Что касается суда, с ним уже всё более чем понятно. После признаний Плахова и всей горы доказательств, что мы собрали, альянс будет однозначно признан виновным в нарушении нейтралитета и всех военных преступлениях. Даже если они сами передумают и решат не признавать вину, это уже ничего не изменит. Приговор предрешён.
Базилевский слушал, постепенно успокаиваясь. Похоже, его профессиональный ум уже начал анализировать ситуацию.
— Ваша задача на суде теперь — не доказать вину, это уже сделано. Всё, что от вас требуется — выбить максимально возможную компенсацию для нашего рода, а также добиться жёстких санкций в отношении Муратова и фон Берга. Конфискации земель, ограничения на содержание войск, штрафы. Чтобы они на десятилетия вперёд запомнили, что значит бросать вызов Градовым. Если конечно, останутся живы после войны.
Я видел, как в глазах Базилевского загорелся знакомый огонёк — азарт блестящего адвоката, видящего верную победу.
— Это действительно возможно, — уверенно произнёс он. — Особенно с учётом текущего положения дел в альянсе и смерти Высоцкого.
— Именно, — я кивнул. — А что касается поста генерал-губернатора… Вы не будете один. У вас будет поддержка Станислава Соболева и других лояльных нам дворян. У вас будет моя поддержка и ресурсы моего рода. А все юридические дела Градовых постепенно переведём на Артура. Вы подготовили достойного ученика, не так ли?
Базилевский молча кивнул.
— Вы нужны нам на этом посту, Филипп Евгеньевич, — добавил я. — Вы сможете обеспечить настоящую стабильность, в которой так нуждается Приамурье. Вы станете тем арбитром, который прекратит бесконечную склоку между аристократами.
Я видел, как внутри юриста идёт борьба. Сомнения, страх перед колоссальной ответственностью боролись с пониманием стратегической важности этого шага и долгом перед родом, которому он служил долгие годы.
Наконец, Базилевский тяжело вздохнул, поднял на меня взгляд, и в его глазах читалась твёрдая решимость.
— Хорошо, — произнёс он тихо, но чётко. — Я согласен. Я буду бороться за этот пост.
На его лице появилась слабая, немного обеспокоенная улыбка.
— Ох, что же я на себя взваливаю…
— Вы справитесь, — я уверенно похлопал его по плечу. — Я не сомневаюсь ни на секунду. А теперь идите, отдохните с дороги. Завтра начнём действовать. Вам предстоит много встреч и разговоров.