Он сделал паузу, наблюдая за реакцией Ярового. Тот не шевелился, лишь его пальцы медленно постукивали по столешнице. На мизинце не хватало фаланги, а вдоль безымянного шёл тонкий белый шрам. Ещё один шрам, похожий на кривую звезду, красовался на тыльной стороне ладони.
«Наши руки немного похожи, — подумал Игнатьев. — Хотя мои, конечно, более омерзительны. И свои шрамы я получил не в благородных битвах с монстрами, а от разгневанного господина».
— Война ослабила нас, — продолжил Альберт. — Смерть господина Высоцкого оставила вакуум власти, который неминуемо попытаются заполнить либо авантюристы, либо ставленники одной из воюющих сторон. Это приведёт лишь к новому витку хаоса. Я же предлагаю третий путь. Путь разума и компромисса.
Граф Яровой, наконец, пошевелился. Он медленно поднял голову, и его усталый, тяжёлый взгляд, впился в Игнатьева.
— Я вам не верю, — произнёс он.
Игнатьев, привыкший к более изощрённым возражениям, на мгновение сбился с ритма.
— Простите, ваше сиятельство? Я, кажется, не вполне…
— Я сказал, что не верю вам, — повторил Яровой, не повышая тона. — Меня, молодой человек, не обмануть. Я охотился на тварей, что могут раствориться в тенях и носят чужие лица. Я чую ложь за версту, а в ваших словах её больше, чем самих слов. Вы не дадите нам стабильность. Вы принесёте только больше раздоров, больше разобщённости. А нам сейчас нужно не это. Нам нужно сплотиться!
Альберт почувствовал, как внутри него закипает раздражение. Этот старый ублюдок оказался куда проницательнее, чем он предполагал.
— Сплотиться? Перед лицом какой угрозы, если не секрет? — спросил он, стараясь, чтобы в его голосе звучала лишь лёгкая ирония, а не злоба.
— Грядёт то, перед чем ваши амбиции и склоки покажутся детскими играми в песочнице, — мрачно прорычал Яровой. — Вы следили за отчётами с Расколотых земель в последние месяцы? Нет, конечно. Вы были слишком заняты своими интригами.
Он медленно поднялся из-за стола и подошёл к одной из карт на стене. Его палец с толстым жёлтым ногтем ткнул в хаотичное нагромождение островов, обозначавших архипелаг.
— Здесь. И здесь. И здесь. Появилось гигантское, невиданное доселе количество аномалий. Они плодятся, как плесень. И монстры… орды монстров! Они становятся смелее, организованнее. Они готовятся. Скоро, очень скоро вся эта нечисть хлынет сюда. И тогда человечеству придётся пройти суровое испытание. Не менее суровое, чем та Мировая магическая война, что превратила полмира в эти руины.
Игнатьев слушал, и на его лицо была натянута вежливая, снисходительная улыбка.
— Ужасающая перспектива, — произнёс он с притворной серьёзностью. — Я полагаю, именно наш регион подвергнется первой волне наступления чудовищ? Именно поэтому нам как никогда нужен сильный лидер в кресле генерал-губернатора! Чтобы объединить ресурсы, координировать оборону…
— Вы что, не знаете, как это происходит? — Яровой взглянул на него, поморщившись. — Когда придёт время, разломы откроются повсюду. Вы ничего не сможете сделать, только Совет Высших и другие мировые лидеры смогут. Но они точно так же погрязли в борьбе за призрачную власть.
Альберт понял, что проиграл. Этот старик не купится ни на какие посулы. Но советник всё же сделал последнюю попытку.
— Пётр Алексеевич, я понимаю ваши опасения. Но без твёрдой руки мы не выдержим нашествия монстров. Доверьтесь мне. Дайте мне шанс доказать…
— Я буду голосовать за Базилевского, — отрезал Яровой. Он вернулся к своему креслу и тяжело опустился в него, словно этот разговор отнял у него последние силы. — Ему стоит доверять. Он честный человек. А вы… — он посмотрел на Игнатьева с таким нескрываемым презрением, что у того похолодела кровь. — Покиньте мой дом. И больше не беспокойте меня своими визитами.
Альберт Игнатьев замер на секунду. Всё его существо сжалось от холодной, бешеной ярости. Он кивнул, повернулся и вышел из кабинета, не сказав больше ни слова.
Он шёл по коридору, не видя ничего перед собой. В ушах стучала кровь.
«Ну, посмотрим, старый дурак, — проносилось в его голове. — Посмотрим, кто окажется прав. Суд уже сегодня, а завтра начнётся война. И найдутся те, кто захочет в неё вмешаться, ведь на этой войне теперь будет решаться будущее всего региона. А все твои сказки про монстров — только сказки».