Полковник молчал. Я подождал немного и продолжал:
- Так-то вы развлекаете меня беседою? Ну что ж, тогда я попробую развлечь вас. Хотите фруктов? А вкусить плодов от древа познания добра и зла?
Он взглянул заинтересованно.
- Ну конечно! - вскричал я. - Я опытный искуситель и знаю, чем соблазнять! Пойдемте!
- Куда? - хрипло спросил полковник, волнуясь. - В рай?
- Ха-ха-ха! Ну и весельчак же вы! - сказал я. - Сегодня я всем открываю секреты. Открою и вам один. Нет никакого рая! Миф это все и сотрясение воздуха! Ну что вы застыли, как истукан? Идемте же! Здесь рядом. Идемте, идемте! Я пошутил. Ну что вы, в самом деле?
- Вы не шутили, - глухо сказал полковник, еле передвигая ватные ноги.
- Ну, не воспринимайте все так близко к сердцу. Я имел в виду, что рай - это разновидность ада, в котором совсем другие наказания, только и всего. Собственно говоря, наказание у всех одно, что у праведников, что у грешников - вечная жизнь. У меня, кстати, тоже. Устаешь, знаете ли. Чертовски устаешь! Да тут что угодно может взбесить. Я не люблю маринованных угрей и устриц. Так вообразите, каждый день приносят на обед! Я уж троих поваров сослал, и шестерых слуг - все равно несут! У них, видите ли, свое представление об изысканной пище.
- Куда сослали? В рай? - полковник сделал попытку улыбнуться.
Я остановился, с интересом взглянул на него и без улыбки сказал:
- А вы и впрямь весельчак. Да вот, мы уже и пришли. Как изволите видеть - маленькая поляночка, и небольшое деревце. Ничего интересного с виду. Яблоки еще зеленые, набьют оскомину в два счета. Но - тем не менее! Вкусите, дорогой друг, вкусите!
Полковник с сомнением посмотрел на зеленые плоды, нерешительно притронулся к одному, отдернул руку.
- Смелее! - подбодрил я. - Разве вы не хотите узнать, что такое добро и что такое зло? Многие дорого бы дали, что откусить от такого яблочка! Да вот, возьмите! - Я сорвал яблоко и протянул ему. Берите, берите! Оно не червивое.
Он несмело взял плод, и рука его дрожала. Долго разглядывал яблоко, потом решительно поднес ко рту и откусил почти половину. Я зааплодировал.
- Браво, полковник! Жуйте, жуйте! И проглотите. Уверяю вас, не отравитесь. Разве только ядом добра. Ха-ха-ха!
Он проглотил кусок и зажмурился, очевидно, ожидая озарения.
- Чего вы ждете? - поинтересовался я. - Думаете, знание снизойдет на вас в виде сияющей девы в белых одеждах? Оно уже внутри вас, вам нужно только покопаться в памяти. Кстати, там же, внутри вас и абсолютная истина, которой так добивались некоторые пылкие философы. Как видите, это одно и тоже.
- Да, - хрипло промолвил полковник. - Я вижу. Неужели это так и есть?
- Да, дорогой друг. Абсолютная истина заключается в том, что никакого добра не существует. Добро - это малое количество зла. Или, в идеале - отсутствие его.
- Не может быть, - прошептал полковник.
- Не огорчайтесь. Вы прямо с лица спали. Я утешу вас. Если бы вы вели праведный образ жизни и попали в рай, вы узнали бы совершенно противоположное. Никакого зла не существует. Зло - это малое количество добра. Или, в худшем случае, отсутствие его. Как вам это? Ха-ха-ха!
- Так какая же это абсолютная истина? - вскричал полковник.
- Согласен с вами - никакая. Если уж быть математически точным, это относительная истина. Весь фокус в том, что истина у каждого своя. Но принцип у всех один. Вот так-то.
- Зачем же тогда все это? Ад, рай, наказания, вечная жизнь?
- А зачем вообще жизнь? Все имеет какой-то смысл, даже самая глупая глупость. А все это, как вы изволили выразиться, далеко не глупость.
- Наказание неадекватно преступлению. Пусть я творил зло. Но это зло было частью добра. Значит, оно было нужно? Разве есть в мире что-нибудь абсолютно бесполезное?
- Бесполезного - нет. Вредное - есть.
- Хорошо. Я служил орудием, сдерживающим терроризм.
- Дорогой полковник! Я согласен с вами! Именно поэтому вы и получите достаточно мягкое наказание. Неадекватное? Помилуйте! Вас никто не убьет, никто не оставит ваших близких без отца, мужа и брата, поскольку они уже остались без них, вас, который убивал, оставлял жен вдовами, а детей сиротами, никто не станет мучить физически. Неадекватное? Именно так, но не в том смысле, который вкладываете в это слово вы. Наказание очень мягкое! Вот вам и весь сказ!
- Я убивал убийц, - хрипло выдавил полковник.
- Конечно, конечно! - Я вежливо улыбнулся. - Вы решили, что убивать убийц благое дело. Кто-нибудь решает для себя, что убивать проституток - благое дело. Или наркоманов, например. Так появляется убийца-маньяк. Чем вы отличаетесь от маньяка?
- Но мне это право дал президент! - в отчаянии выкрикнул он.
- Ну, с вашим президентом мы еще встретимся, уверяю вас. Когда придет его время.
Он посмотрел на меня безумными глазами и промолчал.
- Идите, - мягко сказал я. - Вам пора.
Он ушел, тяжело ступая и сгорбившись.
- Уверяю вас, дорогой полковник, - прошептал я вслед, - что с террористами у нас разговоров вообще не бывает. И наказываем их так, что вы содрогнулись бы.
Я подозвал секретаря, который маячил в отдалении.
- Что там у нас по расписанию?
- Развлечения, сударь.
- Отлично. Ступайте.
Я сел в любимое плетеное кресло, откинулся на спинку и закрыл глаза. Умный человек всегда найдет развлечение. Например - в размышлении. Именно этим я и собирался заняться.
Но мне не удалось предаться размышлениям. Я услышал шаги и открыл глаза. Ко мне подходил... мой двойник.
- А, это ты, - лениво сказал я. - Что, надоело в раю? Захотелось острых ощущений?
- Брось, - поморщился он, усаживаясь на второе кресло и наливая себе вина. - Ты же прекрасно знаешь, что нет у тебя здесь никаких острых ощущений. - Он приподнял бокал, качнул им в мою сторону, я вежливо кивнул. - Захотелось поговорить, только и всего. Скучно. Знаю, знаю, что ты скажешь. Все равно скучно. У меня эти лица уже вот где, - он чиркнул ладонью по горлу. Вечное блаженство! Их начинает тошнить от него через две недели.
- Не за этим ты пришел, - задумчиво произнес я, изучая его лицо, похожее на мое, как если бы я видел его в зеркале. - Не дури мне голову, старичок, лучше говори прямо.
- Скучно с тобой, - засмеялся он. - От тебя не спрячешь истинных намерений.
- От тебя тоже.
- Ну да, ну да. - Он покивал, обмакнул губы в вино, посмотрел прямо. - Давай меняться.
- И, батенька! Опять?! Месяца не прошло.
- Как не прошло? Неужто? Мне кажется - целая вечность минула. А?
- Двадцать два дня, - я благожелательно посмотрел на него.
- Целая вечность, - упрямо повторил он.
- Не произноси этого слова. Знаешь что? А ты поменяйся с кем-нибудь из грешников!
- Издеваешься, - вздохнул он. - Стоит мне это сделать, и назад я уже не вернусь. Никто не захочет меняться обратно.
- Ты уверен?
- Нет, конечно! Я ни в чем не уверен! Но меняться с ними - слуга покорный. Твоим грешникам не лучше чем моим.
- Ладно, - я привстал, налил себе вина. - Меняться, так меняться.
- Ура! - шепотом закончил он, и мы рассмеялись.
Я вышел из конторы, посмотрел на закатное солнце, улыбнулся чему-то - я не смог бы сказать - чему именно, открыл дверь, посадил в свою "Мазду" Женю, и мы поехали домой. После того, что произошло со мной сегодня, мне больше не хотелось возвращаться в "У Фрейда". Женя была права, когда говорила, что мне не захочется. Впрочем, может быть, это только сейчас. Что будет потом, я не знал. Как знать, чего мне захочется завтра. Или послезавтра.