— Давай, — Элладор хлопнула меня по плечу, и сконцентрировалась на груше.
Я слышала гудение их полей — будто пчелы летали у самого уха. Оценив абстракции кевтов, я бросила Элладор мощную подпитку, а Рассалару направила огромное усиление в каст.
Трос со свистом лопнул, и груша, пролетев несколько метров, шлепнулась на прорезиненный пол и поскакала к стене, как мячик.
— Эм…, — Рассалар почесал макушку. — Кажется, мы перестарались. Ты всегда берешь столько энергии? Как тогда, когда встроила эту огромную стену перед лавиной?
— Нет, это…, — я опустила глаза. — Это вышло случайно.
Около груши уже стояли Арельсар, Кэрроу и Лам. Эльф, насмешливо щурясь, пинал тренировочный инвентарь ногой.
— А ты не боишься, что она вызовет демона прямо в Ямах? — поинтересовался он.
— Не твоя забота, — Арельсар задумчиво почесал шрам и обернулся к нам. — Эй, вы! Теперь берите грушу и цепляйте её обратно. Руками, Элладор, руками! Без магии, пожалуйста. Антея, не забывай о контроле.
Я виновато посмотрела на кевтов, которые переглядывались, недовольно хмурясь. Выговор Арельсара пришелся им не по душе.
— Извините…
— И как ты держишь в узде такую мощь? — покачав головой, Рассалар направился к груше. Элладор подпрыгнула, хватаясь за крепеж верхнего троса.
— Нет, правда, это всё равно, что детонатор бомбы в руках, — кевтиянка щелкнула карабином.
— Я как-то говорила, что у меня проблемы с контролем, — отозвалась я, расправляя крепление нижнего троса. — Приходится всегда следить за резервом, полем напарника, собственным полем. Тьма, это очень сложно и отнимает много сил.
— Зачем вообще такой силе контроль? Ты по щелчку пальцев остановила лавину, а тут, даже не напрягаясь, погнула металлические крепежи, — Элладор покачала головой. — Смотри! В хлам! Грушу не повесишь, Рас.
Кевт, недовольно ворча, бросил ношу перед нами.
— Это сделала не я, а вы, — напомнила я. — В этом и заключается вся сложность. На меня ложится ответственность за действия напарника. Слишком много энергии сделает заклинание чересчур сильным. Приходится контролировать и себя, и своего союзника.
Элладор и Рассалар снова переглянулись.
— Что, размялись? — к нам подошел Лам. — С концами оторвали? Ладно, бросьте. Садитесь на скамейки, мы обсудим место и роль добровольцев в сложной миссии.
— Чем сложна эта миссия? — спросила я, поворачиваясь к Элладор и Рассалару спиной.
— Нестабильностью ситуации.
Так и прошла наша первая тренировка в качестве добровольцев. Лам и Кэрроу долго и занудно объясняли нам что нужно и что не нужно делать в Ямах (похоже, единственное, что разрешалось проводить без особого распоряжения главы миссии, так это моргать), как вести себя на контрольно-пропускных пунктах, что можно взять с собой и чем нас снабдит орден. Арельсар какое-то время прохаживался рядом, но потом, видимо, решив, что с него хватит, взял со скамейки рюкзак и ушел.
К концу лекции мы вполуха слушали болтовню Кэрроу и многозначительные поддакивания Лама, который и сам зевал во весь рот.
— Это и есть тренировки? — вымученно спросила я, когда мы вышли на улицу. Уже стемнело, и поднялся холодный ветер, обещавший дождь. — Какая-то чушь.
— Придется следовать чужим правилам на своей земле? — произнесла Элладор. Шедшая сзади неё Кэрроу закатила глаза.
— Наверное, — неопределенно ответила я. — Чем вам не нравится Прэн?
— Это не наш дом, Антея. Чужая земля, чужие поля, чужие расы, — Рассалар махнул рукой куда-то за стадион. — Мы выросли на рассказах родителей о севере, о ледяных зимах и каменных городах.
— О том, чего нас лишили, — неожиданно жестко произнесла Элладор. Её голос дрогнул такой яростью, что мне стало не по себе.
— Эээ, — даже Рассалар несколько растерялся. — Мы долго к этому шли, вся наша община. Надеюсь, ничего не помешает нам увидеть дом. Это… поистине огромная честь. Возможно, нам удастся хоть что-то изменить.
Я отвела глаза. Мне ровным счетом нечего было сказать. То, что я бежала с родины в надежде никогда туда не вернуться, вовсе не значило, что я не могла понять стремлений Элладор и Рассалара.
Только домом для меня стал именно Прэн.
Арельсар вздохнул, убирая ладони с моих запястий. Тут же пистолет в руках задрожал, и прицел сбился.
— Тьма, опять трясется!
— Постарайся не трястись.
— Не могу, — я опустила пистолет. — Почему Эла и Рас не ходят на стрельбы?
— Потому что в резервации кевтам запрещено иметь огнестрельное оружие, — Арельсар отобрал у меня пистолет и, вскинув руку, выстрелил три раза, раздраконив десятку. Я с тоской посмотрела на лежавшие на столике наушники.