– Да, – отзывается Питер. – Да, я… Я понимаю… Просто я никогда этого не делал, вот и всё. И я…. мне даже не верится, что я делаю это сейчас.
Сэм кивает, словно бы знает, каково это.
– В-третьих, – продолжает он, – мы начнём плавно и последовательно. На сегодня хватит часа, а дальше посмотрим, но я бы не хотел, чтобы встречи длились дольше. В то же время, кажется, раза в неделю тебе будет мало.
Питер на секунду зависает. Ему и в голову не приходило планировать сеансы. Конечно, какой-то частью сознания он понимал, что так будет – не станут ведь они говорить двадцать-четыре-на-семь или ещё что – но он даже не думал о возможности свободного времени, и это его немного пугает. Ему нужно прийти в норму, сейчас, и он не знает, что случится, если он останется один на один сам с собой.
В то же время Питер понимает, что Сэм тоже живой человек, со своей личной жизнью, лишённой проблем и переживаний Питера, и он бы не хотел в неё вмешиваться.
Так что он молчит. Сэм понимает.
– Мы можем разобраться с этим позже, если хочешь. Посмотрим, как пойдёт.
Питер молча кивает, сжимая кулаки в кармане своей огромной толстовки. Она буквально проглатывает всё его тело. Ему кажется, что он может спрятаться в ней. Не от Сэма, но – от всего. (От Бэка.)
– И последнее, – говорит Сэм, и Питер поворачивает голову на голос, смотрит ему в глаза. – Мы фокусируемся на настоящем. У тебя есть проблемы, которые мешают твоей жизни прямо сейчас? Их мы и собираемся решать. Не думай, что тебе надо выложить мне всю свою биографию, только если ты не считаешь, что это поможет. Но сейчас нас волнует именно то, что происходит теперь.
Питер оглядывается по сторонам, словно бы именно в этот момент всё должно пойти наперекосяк, но ничего не происходит, и ничто в его голове не предупреждает об опасности. Он сжимает пальцами ткань внутри кармана своей толстовки.
– Как мне определить, что настоящее, когда мой мозг мне врёт?
Сэм не до конца понимает, о чём он говорит. Питер тоже, если честно, но стоит ему открыть рот, как мысли легко облачаются в слова, и он рассказывает обо всём: о том, как встретил Бэка в Италии; о том, как думал, что он был идеальным супергероем и другом, пока не узнал правду; о складе, но он не задерживается на нём, не желая вдаваться в подробности того, что произошло; о том, как победил; о том, как Бэк неожиданно снова вошёл в его жизнь даже после смерти и заставил его начать скрываться; о том, как он скучает по своему другу, по своей девушке и по тёте; о том, как не спал четыре дня, и он понимает, что до сих пор боится склада. Да, он победил, но с тех пор, как он приехал сюда – в безопасное, по факту, место – его мозг продолжает возвращаться туда.
– Меня сбил поезд, – говорит Питер, вскидывая голову и встречаясь взглядом с Сэмом. Он говорит это вслух. – Меня сбил поезд.
– Это серьёзно, – отвечает Сэм. – Почему ты решил рассказать именно об этом? Помимо очевидного – это случилось прямо после событий на складе, верно?
– Да, буквально спустя пару секунд, – говорит Питер, потирая глаза. – Всё было… Я не мог понять, что было реальным, а что нет, на меня вывалили сразу столько всего, но это… Я знал, что это было настоящим. После того, что, как я думал, было настоящим, оказалось иллюзией, это было настоящим.
– Окей, – произносит Сэм. – Это явно не лучший якорь, так что давай поищем что-нибудь другое. Это покажется очень простым, но доверься мне: сфокусируйся на своём дыхании. Просто сделай десять глубоких вдохов, затем прислушайся, как ты себя чувствуешь. – В ответ на говорящий вы сейчас серьёзно взгляд Питера Сэм лишь пожимает плечами. – Давай, сделай это.
Это ты тут просишь о помощи, так попробуй, говорит Питер самому себе. Он бессознательно закрывает глаза и делает вдох. Выдыхает. В какой-то момент он чувствует, как расслабленно опускаются плечи. На девятом выдохе он открывает глаза, и снова фокусирут взгляд на Сэме после десятого.
– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает тот.
Питер хмурится.
– Расслабившимся, – отвечает он, замечая, что его руки сейчас покоятся на коленях, ладони открыты и лишены напряжения. – По-настоящему расслабившимся, – он делает на этом упор. Это незнакомое чувство, учитывая прошлую неделю. – Почему я раньше так не делал?
– У тебя был стресс, ты был занят, ты просто не думал об этом, – пожимает плечами Сэм. – Любая другая причина. Не размышляй о том, почему ты не делал этого раньше, думай о том, чтобы делать это сейчас. Измени количество вдохов-выдохов, если считаешь нужным.
– А что если у меня нет на это времени? – спрашивает Питер. – Например, если мне кажется, что меня атакуют, или если меня действительно атакуют?
– Давай попробуем кое-что ещё, – отвечает Сэм. – Нет единственного верного решения. Попробуй сконцентрироваться на том, что ты чувствуешь ногами, – Нет никакой боли, он не порезался, боли нет. В ответ на озадаченный взляд Питера Сэм исправляется: – Или, зная тебя, кончиками пальцев. На том, на чём ты стоишь или висишь.
Питер переводит взгляд на свои пальцы, словно бы видит их впервые.
– Я не знаю, как это описать.
– Тебе и не нужно. Просто сосредоточься. Это может помочь тебе прийти в себя, – Сэм делает паузу, после чего продолжает: – и второе: что ты делал минуту назад?
– Что?
– Скажи мне, что ты делал одну минуту назад.
Питер непонимающе смотрит на него.
– Эм, наверное, дышал?
– В этом есть смысл?
– А?
– Минуту назад ты дышал. В этом есть смысл?
Питер медленно кивает, когда, наконец, понимание настигает его.
– Да. Да, есть.
– Что ты делал десять минут назад? – спрашивает Сэм.
– Эм, – заминается Питер. – Разговаривал с вами?
– Это вопрос или утверждение?
– Утверждение, – говорит Питер. – Я разговаривал с вами.
– Есть ли смысл в том, что ты это делал?
– Да, – Питер чувствует, что улыбается.– Да, есть. – Как бы сильно он ни был вовлечён в некоторые сны, как бы он ни был уверен в нереальности происходящего, он не задавался вопросами, просто плыл по течению. В Германии было то же самое. – Но я всё ещё не знаю, поможет ли мне это, когда потребуется…
– Эй, – говорит Сэм. – Ты не можешь так думать. Ты не знаешь. Какая польза будет от сомнений сейчас? У тебя есть три техники, которые могут помочь в следующий раз, когда ты не будешь уверен в происходящем. Сосредоточься на этом. Мы не сможем решить все проблемы за раз. Мы поймём, что помогает, а что нет, и не без помощи метода проб и ошибок. Это лишь начало.
– Ладно, – выдыхает Питер. Он вдруг замечает, как выпрямился во время разговора с Сэмом. Его голова кажется чище, тело легче. – Просто, я всю неделю был как не в себе…
Сэм поднимает руку.
– Понимаю. Но это первый день. – Первый День. На этот раз по-настоящему Первый День. – Это займёт время. Так что для начала: никаких оправданий, сохранять объективность. Повтори за мной.
Питер повторяет, Сэм заставляет его сделать это ещё два раза и, довольный результатом, произносит:
– Отлично. Думаю, на сегодня мы можем сворачиваться.
– Уже? – спрашивает Питер громче, чем планировал. Он кашляет. – В смысле, прошло всего…
– Почти час, – заканчивает за него Сэм. – Мы многое обсудили за сегодня, и это хорошо. Однако я не хочу слишком сильно торопить события.
– Но ведь сейчас только девять, – едва не скулит Питер. Он не хочет ныть или показаться капризным или неблагодарным, просто… – Что мне делать остаток дня? Как мне понять, что со мной всё будет в порядке?
– Что хочешь, – отвечает Сэм. – У тебя ведь каникулы. Развлекайся. Играй в видеоигры с друзьями, позвони тёте. Будь ребёнком, пусть и ребёнком в непростом положении. Когда бы ты хотел встретиться снова?
Питер робко опускает взгляд на свои руки.
– Завтра будет слишком рано или…?
– Да, – говорит Сэм, и Питер вспоминает тон, с которым он говорил в первый раз, в аэропорте в Германии. Он смягчается, когда Питер сжимает в пальцах ткань толстовки. – Через день. Дам тебе немного времени, чтобы всё переварить, посмотреть, что из этого выйдет. Подойдёт?
Питеру не подходит, но, опять-таки, он первый раз пробует подобное, и, возможно, требует слишком многого.