Десятник, походив вокруг, "фортификацию" парня одобрил и разрешил ему "сидеть" перед валом. Чернокожий Ганс только предостерег, что бы "Партизан не орал, когда гиены начнут жрать его потроха". У бойца было собственное понимание о чувстве юмора!
Попутно с расчисткой Дим весь перемазался в вонючем и вязком соке бурой колючки — всплыл очередной пакет, в котором говорилось, что при засыхании эта гадость окисляется, приобретая красящие свойства и слабый отпугивающий эффект. То есть вас, конечно, убьют твари типа шакалов или валгиен, но жрать не станут! Теперь некогда оранжевая роба была неопределенно-бурого цвета с налипшим кое-где сором. Что бы выкрасить всю поверхность одежды, пришлось раздеваться…
***
После четвертого обхода (Ганс ходил внутри вала, проверяя часовых из "отбойщиков" каждый час, Дим же при приближении десятника давал тоновый сигнал комом, подтверждая, что не спит и на посту) парень ощутил смутное беспокойство и тревогу. Такое бывал в лесах Дыры, когда к ним с отцом подкрадывался тигр. Диму пришлось научиться чувствовать угрозу, что бы выжить — смертность среди охотников колонии была запредельной, каждый год основной состав из двадцати человек (десять пар) сменялся более чем на половину!
Вот и на Валлгале появились те же ощущения — парень стал еще более внимательно просеивать окрестности взглядом. В холодном свете лун он "фотографировал"-запоминал силуэт кустов перед собой, а потом мысленно сравнивал две последние "фотки". Техника была сложна только в освоении…
— Движение в секторе! — Дим не стал долго раздумывать, когда на очищенный им левофланговый сектор выползла кочка, поросшая кустами. Если бы маскирующегося противника не окружало свободное от растительности пространство, у него были все шансы остаться незамеченным — "ползун" двигался очень медленно, практически не шевеля свой покров.
— Кто это? — пропищал крохотный динами гарнитуры кома, вставленный в ухо.
— Партизан, на девять часов от Ховера, — ответил парень шепотом, следя за перемещениями "кочки". — Заметил одного "ползуна" на полвосьмого.
— Понял… Это Ганс, — уже другой голос. — Затихарись — они по одному не ходят! Должны быть как минимум еще двое. Подпусти поближе — могут быть в броне.
— Принял, — лагерь за спиной Дима оставался неподвижен — оттуда не доносилось ни звука. Парень надеялся, что Ганс с плантаторами знают, что делают. "Ползун" между тем постепенно переползал "сектор", приближаясь к валу.
Спустя минут десять напряженного ожидания Дим отметил изменение силуэта массы кустов перед собой. На счет дистанции он был неуверен — на глаз получалось метров пятнадцать-двадцать. Мешало непривычное освещение и отсутствие внятных ориентиров.
— Наблюдаю еще двоих, на девять часов, прямо передо мной. Метров двадцать от вала. "Ползун" в десяти-двенадцати метрах, на семь часов. Двигаются по сходящимся векторам.
— Понял тебя, Партизан. Двое на девять, один на семь…
— Граната! — в голос заорал Дим — "ползун" достигнув края сектора привстал и забросил какой-то круглый предмет за вал. Одновременно с предупреждающим криком парень два раза выстрелил по "тихушнику" картечью из дробовика.
— Банг! Банг!
— Агх! — вслед за выстрелами взорвалась граната на территории лагеря. Ночь на мгновение превратилась в день — граната была свето-шумовой.
Парень же после второго толчка приклада в плечо перекатился вправо, прямиком в подготовленный окопчик. Перед глазами все еще плясали пятна — в ночной темноте пламя от выстрелов буквально впечаталось в сетчатку!
— Шть, шть, — над головой вжавшегося в землю Дима прошелестела неприцельная очередь пистолета-пулемета, оснащенного глушителем. То что очередь неприцельная парень понял так как ни одна из пуль не вошла в землю перед- или вокруг него — все они завязли в ветках защитного вала.
Дим рискнул приподнять голову — чуть левее его теперешней позиции мигали два огонька — противники поливали пространство перед валом как из шланга.
— Агх! — в лагере опять взорвалась граната.
— Еще одна группа, — понял Дим — противники перед ним пока не шевелились, расстреляв по полному магазину, а эпицентр последнего взрыва был много правее его позиции. Где-то в районе передней части ховера — дальность броска получалась практически предельной для противников перед ним.
Через секунду из центра лагеря раздались частые хлопки выстрелов карабина и заливистые трели пистолетов-пулеметов. И тоже на двенадцать часов от ховера.