Стрелять мы начали с полусотни метров. Первые выстрелы всполошили лениво качающихся упырей, часть из них быстро поняла, откуда стреляют и пошла в нашу сторону. Остальные бестолково засуетились, впрочем, скоро они пошли вслед за своими более сообразительными товарищами по несчастью, навстречу своей погибели.
Уложив первую группу мертвяков, мы проверили расход патронов. Двадцать у меня, двадцать у Виктора. Две штуки на тушку, нормально, можно спокойно перезарядиться и ехать дальше, пока ничего страшного. Несколько голов вышло из дворов позади здания почты, что вполне ожидаемо, не стоять же им всем на дороге. Тем не менее, тревожные знаки тоже были — несколько мертвяков двигались намного быстрее остальных. Осмотреть бы их, только вот слезать с безопасной позиции совсем не хотелось.
Благостное настроение как ветром сдуло, когда мы проехали пологий поворот, возле все той же почты. Впереди, насколько хватало обзора, покачивались бредущие навстречу фигуры. Сотня? Две или даже три? Я почувствовал, как вспотели ладони. Из-за домов вышло ещё несколько упырей, довольно заторможенных.
— Витек! Что делать будем? Отобьемся, или валим нахер отсюда?! — прокричал я, отстреливая выходящих из-за домов мертвяков.
Бэтэр молчал, стреляя по бредущим навстречу упырям. Экономно, тщательно целясь, расчётливо, каждым выстрелом он укладывал на асфальт одного упыря. Закончив со своими, идущими с фланга, я присоединился к другу, так же тщательно выверяя каждый выстрел. Патронов у нас не слишком мало, но выбить их все в первый же день, как минимум глупо.
— Пришелец! — заорал Виктор, увидев бегущее на нас, легко перепрыгивающее через лежащие тела, существо.
Бросив на помост нарезной карабин, я схватил гладкоствольную «Сайгу». Сюда бы пулемет, да где ж его взять…
Стремительного бегуна сначала начали рвать пули Бэтэра. Не обращая ни малейшего внимания на раны, существо бежало на нас, широкими скачками. Тридцать метров, двадцать, пятнадцать…
Я стрелял не в голову, отчаянно прыгавшую в прицеле, а в ноги. Три заряда картечи, рассеявшись на таком расстоянии лишь немного, вошли в конечность существа, раздробив кость. Пришелец упал, как подрубленный, однако, вместо того чтобы биться в агонии от невыносимой при таком ранении боли, живо пополз в сторону, на обочину, тщетно пытаясь скрыться от опасности. Теперь его голова превратилась в удобную мишень, а вскоре он и вовсе застыл навечно.
Снова сменив оружие, зарядил полный магазин. Упыри шли довольно плотной толпой, стрелять было несложно, каждая пуля находила цель. Многие из идущих падали, споткнувшись о лежащие на земле трупы, неловко, неловко поднимались, тормозя собой наступающую орду, давая нам время на отстрел самых шустрых, идущих или даже бегущих со скоростью обычных людей.
— Лукин! Сдавай назад потихоньку! — заорал Бэтэр, когда толпа подкатилась к нам на десяток метров. — Держи расстояние пятнадцать-двадцать, понял?
Я оглянулся назад, Матвеич и Ксюха тоже попятились назад, быстро поняв наш маневр. Инструктаж явно пошел на пользу, колонна движется как единое целое… Нам бы ещё одного стрелка, только где ж его взять, пока до деревни не доедем?..
Израсходовав семь магазинов, бросил взгляд на боекомплект Одинца. Четыре в разгрузке, все полные. Пятый в карабине. Хорошо, жить можно, добить изрядно поредевшую толпу хватит. Там, дальше, ещё остались, но уже не таким плотным стадом. В запасе ещё тысячи полторы только семерки, да двенадцатого калибра полно, сами пробьемся, и для остальных дорогу расчистим. Хорошо, если бы этим военные занимались, только где они теперь? Охраняют сами себя за заборами гарнизонов, или полегли первыми, как тот отряд ОМОНа в детской больнице?
Когда у меня остался один полный магазин, и второй наполовину опустошенный, больше никто не шевелился, не пытался подняться, не шел навстречу. Откатились мы к тому месту за автостанцией, с которого начали стрелять по первой группе упырей, вся дорога перед нами была устелена телами несчастных, умерших дважды. Из-под цевья раскалившегося карабина поднимался дымок, сидящий рядом Виктор размазывал по лицу грязный пот.
— Е.ал я ихнюю маму! — заорал он, положив оружие на колени, с рвущей душу болью в голосе. — Столько народу почем зря! Это же чьи-то отцы, сестры, матери! Твари поганые, ублюдки, падлы!!! Какая сука это придумала?! Мирняк травить, людей жрать!
В его глазах мелькнули те искры бешеного гнева, которые я не раз видел в горах. Хорошо, что мы здесь, на крыше, пристегнуты к мосткам. Случись с ним такое на земле, пошел бы мой друг в рукопашную, с него станется…
Несколько минут мы сидели, ничего не делая. Бэтэр тяжело дышал, пытаясь успокоиться, я оглядывал окрестности, Игорь, сидящий за рулем, не издавал ни звука.
— Братка, ты как? — осторожно спросил я друга, когда тот, наконец, посмотрел на меня вполне осознанным взглядом.
— В поряде… — тихо прохрипел Виктор. — Пить хочу…
Над окном кабины тут же появилась бутылка воды, из поднятой в грузовике упаковки, Лукин будто догадался, что нам нужно. Услышать просьбу Бэтэра он никак не мог, а впрочем, какая разница? Главное, нам на двоих хватит этой «соски», остальное неважно…
— Что делать будем, брат? — сказал я, выбрасывая пустой пластик в сторону. — Здесь не проехать, дорога завалена. Во дворы соваться не будем, там завязнуть можем.
— Что делать… Пердеть да бегать! — зло ответил Одинец. — Поехали назад, я там бульдозер видел! На асфальтовом заводе, вроде!
— Кто вести его будет?
— Я и поведу! А ты прикрывай! Справишься?
Поняв, что спорить с ним сейчас бесполезно, я махнул рукой тестю и Ксюхе, дав команду разворачиваться. Через минуту мы неторопливо покатили в обратную сторону. Обратным порядком. Теперь «Соболь» шел впереди, с отважной, но одинокой женщиной за рулем.
К счастью, дорога заняла не больше десяти минут. Можно было ехать, как прежде, но наша позиция на крыше лифтованной «буханки» оказалась чертовски хорошей. Дворы, дорога, поле, жидкий лесок, просматривались отлично. Добравшись до места, мы с Виктором спустились вниз, затем из кабины выбрался белый, как больничная простыня, Лукин. Казалось, даже его не по-человечески зеленые глаза стали бледнее.
— Эм… Мужики… Ко-кошмар… — запинаясь, заикаясь, попытался что-то ещё сказать сосед.
— Не ссы, салага! — шлепнул его по плечу Виктор. — Блевать перестал, привыкнешь значит!
Проверив для начала территорию завода, строительный вагончик и небольшое здание, мы, не найдя ничего опасного, принялись осматривать здоровенный «Кировец», оснащенный с одной стороны подъемным ковшом, с другой обычным бульдозерным отвалом. Трактор оказался на ходу, в баке плескалось вполне достаточно горючки. Быстро освоившись с управлением, Одинец вывел трактор на дорогу.
— Заряжаем магазины, и двигаем! День не резиновый! — скомандовал я.
Отдав Виктору полный магазин, оставил его в охранении. Втроем, с Ксюхой и Игорем, мы быстро снарядили опустевшие магазины. Мой запас «семерки», казавшийся огромным в прежние времена, быстро растаял. Ничего, у Витьки больше цинка патронов, да у отца что-то найдется. Потом, наверняка, военные порядок наведут… Или разживемся где-нибудь, в мутные времена оружие и боеприпасы раздобыть не сложно.
Назад, в Большое, поехали прежним ордером, если не считать громадину «Кировца» в голове колонны. Я сидел на крыше буханки, вертя головой во все стороны, теперь мне одному приходилось контролировать фланги и тыл. Доехали до автостанции без приключений, Виктор опустил отвал бульдозера и медленно покатился вниз, собирая наш кошмарный урожай в кучу. Асфальт за ним тут же окрасился в грязно-бурый цвет, без красноты. Я сглотнул подкативший к горлу ком, даже мне такое зрелище оказалось не по силам. Что творилось с Матвеичем и Ксенией, даже думать не хотелось…