Про Санькиного отца я даже забыл, после вчерашнего он старался не попадаться мне на глаза. Уж не знаю, чем так его напугал, но кажется, он меня откровенно боялся.
Посмотрев минуту на начало урока, я занес свои стволы в дом и пошел заниматься флигелем, переодевшись в рабочую одежду. Мысленно благодаря при этом отца, без подсказок сообразившего, что мне надо побыть одному…
Закончив разгрузку прихожей флигеля, совмещённой с небольшой кухонькой и довольно просторной столовой, я решил сделать перерыв. Надо бы посмотреть, как наши «новобранцы» осваивают оружие, заодно немного отдохнуть после нескончаемых мешков с цементом и штукатуркой.
Покрутившись несколько минут возле наших курсантов и их наставников, я отправился к старшим женщинам, готовившим обед на всю ораву. На кухне что-то варилось, жарилось, из печи по всему дому разносился пьянящий аромат домашнего хлеба. Вера Ивановна энергично рубила салат, мама лепила котлеты, целую гору котлет, занявших уже половину стола, а в огромной эмалированной миске фарша оставалось ещё под самый край.
— Мам, ну вы даете! — восхищенно воскликнул я, предвкушая обжорство мамиными котлетами. — Это ж целую роту накормить можно!
— Роту не роту, а с тобой два вон каких бугая приехали! — кивнула мама в сторону окна. — Им на один зубок это все, а ещё и остальным должно хватить!
Я не стал спорить, зная аппетит Виктора, да и Лукин наверняка за четверых жрать может. Впрочем, котлеты — это хорошо, однако, меня больше интересовали местные новости. Вчера, за хлопотами вокруг спасенных Марины с отцом, и прочими хлопотами после дороги, нормально поговорить не удалось. Как и сегодня с утра.
— Мама, а что за новости в селе? Никто не погиб? — спросил я, присаживаясь на табурет у стола.
— Да как же никто… — улыбка с маминого лица моментально исчезла. — У Кривошеевых дочка в Москве была… Позвонила, сказала что сынок её покусал, сам прибежал с улицы израненный весь… Иван, старший сын Бори Геращенка, тот застрелился вчера, невестка СМС прислала… Что с ней самой, непонятно, в Ярославле где-то пропала, на звонки не отвечала. Остальных, слава Богу, пока миновало, да кто ж его знает, что сегодня-завтра будет, телефоны-то не работают уже…
Не зная, что сказать. я сидел молча, рассеянно глядя на мамины руки, ловко и сноровисто скручивающие все новые котлетки, обваливая их в муке и выкладывая на стол ровными рядами.
— Зато Воробьевым повезло! — продолжила мама, не отрываясь от своего занятия. — Вадик, сын ихний, да ты же его знаешь, бегали с ними все детство на каникулах, тот в Рыбинске служит. Как началось всё это… Он сразу позвонил, позвал родителей к себе, позавчера и уехали.
— Там что, безопасно? — заинтересовался я, вспомнив, что Марина и Матвеич собирались бежать в Рыбинск.
— А там, сынок, со среды ещё, на остров начали технику вывозить, и все солдатики туда переехали. Как закрутилось всё, мэр у них распорядился сразу же на остров всех перевести. Воробьи как доехали, так сюда дозвонились, доехали хорошо, только через шлюзы долго проезжали, там этих броневиков понаехало, тьма!
Мудро, ничего не скажешь! Перевезти на остров личный состав рыбинского гарнизона, да технику сберечь… Молодец градоначальник, вовремя сообразил! Будь все чиновники такими бодрыми, никакого конца света не случилось бы. Теперь этот остров самое безопасное место во всей области, если там военных и брони больше, чем всех остальных. Ещё и флотских наверняка около роты наберется, на складах Росрезерва они постоянно околачивались. Может и сам город уже зачищают…
— Мам, ну я пойду, там ещё носить много… — сказал я матери, поднялся и стащил из хрустальной вазочки баранку.
— Иди, сынок, иди… — мама говорила, не прекращая работы. — Предупреди остальных, чтобы через час заканчивали, у нас все почти готово.
Час пролетел незаметно. Курсанты закончили теоретическую часть, запланировав стрельбы после обеда. Я успешно разгрузил одну из двух комнат, таскать осталось всего ничего.
— Эй, Полено! — позвал меня неожиданно повеселевший Бэтэр, когда оружие уже убрали в дом. — Как твоя карьера биндюжника?
— Вашими молитвами, скоро разряд повысят! — усмехнувшись в ответ, я смахнул со лба капельки грязного пота. — Лучше скажи, как наша молодая гвардия, надежда есть?
— Маринка с Ксюхой огонь девчонки! — похвастался Бэтэр, растягивая рот в своей фирменной жутковатой улыбке. — Все на лету схватывают, Ксюха, похоже, от винтовки течет, чуть ли не облизывала её! Марина все оружие перебрала, разобрала и собрала, то есть, потянулась к СВДэхе, так Ксюха чуть не зашипела на неё!
— Поссорились девчонки? — я забеспокоился.
— Да что ты… Ксюха Марину опекает, ты ж помнишь, как она её вчера обхаживала. Я чуть не приревновал! — Витёк рассмеялся. — Нормально всё. Кстати, Игорь тоже хорош, легко учится. Особенно со «стечкиным», ему в руку лег как родной.
— Ну да, под его лапу самое то… — я подумал, что соседу даже «Пустынный орёл» пятидесятого калибра пришелся бы впору. — Санька как?
— Никак… — тяжело вздохнул Виктор. — Пистолета как Сатану боится, руки дрожат, слезы текут… Еле-еле с предохранителя сняла и затвор передернула. На спуск так и не смогла нажать…
— Беда… — я озадаченно почесал затылок. — Ну что же, придется её защищать. Тут уж ничего не поделаешь. Мужики как?
— Игнатич молодец, Матвеич похуже… Оба не бойцы, но стрелять смогут. Посмотрим после обеда, как себя покажут. Щёлкать затвором одно, а вот как до стрельбы дойдет, всё и увидим.
— Витя, после обеда стреляешь с новичками, я пойду по деревне, посмотрю, что к чему. Отец с флигелем сам закончит, мелочевка осталась. Алька останется в доме, я с ней потом сам позанимаюсь. А ты присмотрись к Ксюхе, отсыпь ей побольше патронов из тех, что из Москвы привез, снайперские не жгите, мало их. — я сделал небольшую паузу. — Ты сам то как?
Бэтэр загадочно улыбнулся, кивнув головой в сторону дома.
— Представляешь, она весь год меня вспоминала… — понизив голос до громкого шёпота, поделился интимным секретом Виктор. — Она телефон посеяла по дороге с вокзала, и симка чужая была, номер не восстановила. Вот я и не мог ей дозвониться. В общем, Маришка очень рада нашей встрече!
— Береги её, Витя… — хлопнув друга по плечу, сказал я. — Не знаю, что она за человек, но девчонка красивая, глаза не пустые. Санька перед сном нашептала, что она совсем не глупая, только въедливая очень, девчонок вопросами замучила…
Обед пролетел незаметно. Почти без разговоров, все торопились успеть намеченные на сегодня дела. Лукин и Виктор, как и предсказывала мама, сожрали на двоих чуть ли не треть от приготовленного, Марина тоже проявила отнюдь не девичий аппетит, правда, постоянно просматривала в сторону угла с оружием, замирая на несколько секунд каждый раз. Только Ксюха с Санькой о чем-то перешептывались, посматривая то на Игоря, то на Виктора, наперегонки уничтожавших стратегический запас котлет.
Закончив с обедом, мы с Витьком вооружили «курсантов» их штатным оружием, я обьяснил, как найти овражек на берегу реки, подходящий для учебных стрельб, и Бэтэр повел новичков на тренировку. Заодно курсанты прихватили с собой бутылки, коробки и прочий хлам, чтобы использовать это все в качестве мишеней.
Взяв велосипед, первым делом я прошёлся по дворам, предупреждая односельчан о предстоящей стрельбе, незачем пугать людей, без того встревоженных. Затем, запрыгнув на железного коня, поехал к блоку в соседней деревне, прежде всего прочего желая поговорить с егерем или лесником. Что Вадим, что Женька были в деревне за власть, ближайшие милицейские участки находились аж в Новом и в Быково.
Поговорив с мужиками в Могилицах, узнал, что за ночь и утро через блокпост проехало несколько десятков машин, некоторые даже с московскими номерами. В основном ехали семьи, с детьми, к родственникам в прибрежных сёлах, подальше от забитых мертвяками городов. В Новом местные убрали лежавшую поперек дороги фуру, Женька- лесник вместе с Вадимом поехали туда на разведку с утра пораньше, далее в Углич собирались.