— Прикинь, футболисты! — заржал Жбан. — Приколись им мячик бросить!
— Аххааа, прикооол! — противно всхлипывая, заржал Мотыль.
Догнав чуть ушедшую вперед машину с братвой, 'газель' шестерок свернула во двор одного из трехэтажных домов сталинской постройки, выкрашенных в радостный желтый цвет. Вывалившиеся из джипа братки первым делом уложили нескольких мертвяков, развернувшихся в сторону людей, в нескольких окнах мелькнули испуганные лица пока еще живых жителей. Жбан с Мотылем, дождавшись окончания расправы с опарышами, резво выпрыгнули из кабины, опасаясь гнева старшего бандита.
— Аллё, чуханы, сюда подошли! — скомандовал старшой, закуривая очередную сигарету. — Метнулись оба в этот подъезд, там квартира Коли Шила! Номер два! Поглядели чё как, вышли, сказали! Хазу не шмонать, если открыта, мослы выдерну, если чё скрысите! Сделаете всё тип-топ, коробок 'маруси' отсыплю!
— Брааатишкааа, аа еслиии таам жмуурыы? — жалобно проскулил Мотыль, на всякий случай шагнув за спину Жбана.
— Знач 'маруся' мне останется! — заржал старшой. — Ипальником не торгуй, может и тебе чё отломится!
Опасливо войдя в подъезд, через забрызганный бурыми пятнами тамбур, Жбан прислушался и поводил носом из стороны в сторону, подъезды часто таили в себе опасность, это он успел изучить за прошедшие дни. Звонкая тишина лестницы еще ни о чем не говорила, тем более, отчетливо воняло трупятиной. Когда глаза попривыкли к полумраку, Жбан кивнул корешу в направлении второго этажа. Мотыль метнулся наверх, а через минуту вернулся, мотая головой. Чисто…
Стоило взяться за ручку двери Коляна, как та подалась, открыв проход в пахнущую трупной вонью квартиру.
— Кореш, тут жмуром воняет! — предупредил Жбан своего дружка, неохотно переминавшегося с ноги на ногу за спиной.
— Отстоой в нааатуууре! — тихонько пропищал тот, выглядывая из-за плеча.
Вслушиваясь в неясные шорохи, шаг за шагом, Жбан осторожно, боязливо осматривал каждый угол сталинской однушки, в которой жил варщик пахана. Наткнувшись на связанный труп хозяина, живописно раскинувшего мозги по половине комнаты, шныри испуганно отпрянули, затем, собравшись с духом, продолжили исследовать жилище.
— Нууу чёёё, нииштяяк! — протянул Мотыль, когда в квартире не обнаружилось ничего подозрительного или опасного.
— Зырь, кореш! Хату по ходу уже обшмонали! — Жбан рассматривал коробки и прочий хлам, вывернутый из шкафа на пол.
Такая же картина ждала их и на кухне — содержимое всех тумб и шкафчиков валялось под ногами. Бросился в глаза лишь пакет с шариками, чьё содержимое Жбан отлично знал. Жесткая химозная дурь, с первой затяжки била в голову, как кулак Майка Тайсона. Приход нёс в себе галлюцинации, иногда откровенно порнографические, но чаще страшные, словно попадаешь в преисподнюю. Эту дурь головастик не любил, в отличие от Мотыля. Но тому, что ни дай — скурит, снюхает, или по вене задвинет.
— Ахааа, ништяяяк! — кореш увидел шарики, жадно схватив пакет. — Заторчим сегодняяя, брааатишкааа!
— Приныкать надо, а то пахан бошки отрежет! — не стал спорить с напарником Жбан.
Мотыль бросился перерывать все ящики и ниши на кухне, затем, ловко запрыгнув на кухонную стойку, оторвал пластиковую решетку вентиляции, засунул туда руку и тут же выдернул ее обратно, сжимая в пальцах находку — флакончик из-под нафтизина, заполненный тягучей желтой жидкостью.
— Гляяя, браатиишкаа, Мааслооо! — радостно завизжал Мотыль, спрыгивая на пол.
Быстро обшарив квартиру, шестерки нашли еще и баночку с наклейкой 'Мультивитамины', доверху наполненной отменным 'пластилином'. Завернув обе находки в пакет с шариками, Жбан просунул его сквозь решетку за форточкой, хорошо размахнулся и отбросил подальше.
— Атас, пацанчик! Рвем на хазу! — он позвал за собой пританцовывавшего от нетерпения Мотыля.
Выскочив во двор, шныри едва не налетели на стоящих перед подъездом братков, долго и мрачно ожидавших результатов разведки.
— А ну стоять! — скомандовал старшой. — Карманы вывернули!
Шестерки, понурившись, начали выворачивать карманы, однако в них ничего, кроме мелкого хлама и мятой пачки сигарет с замызганной зажигалкой, не обнаружилось. Бандит, с выражением отвращения на лице, прохлопал шнырей, ничего не найдя.
— Че там? — спросил он, вытирая руку влажной салфеткой, поданной кем-то из пацанов.
— В нааатууурее голяяк! — протянул Мотыль, но замолчал, заметив гневный взгляд пахана.
Жбан, по-быстрому рассказав об увиденном, о связанном трупе, о пустом подъезде, об основательном шмоне квартиры кем-то левым, получил от пахана обещанный коробок с травой и звонкий подзатыльник. Братва снова заржала и ломанулась в дом, а шныри, дождавшись, когда те скроются за металлической дверью, бросились к машине. Жбан за руль, Мотыль, пугливо оглядываясь, метнулся за дом, забирать пакет с дурью. Когда грузовичок вырулил со двора, прыщавый уже бежал обратно, прижимая к груди драгоценный груз.
— Ниииштяяяк, брааатииишкаа! — запрыгнув в кабину, визгливо прокричал Мотыль, тяжело дыша. — Зааатаарчииим!
По дороге домой, шныри обнесли небольшой, чудом уцелевший магазинчик, неподалеку от вокзала. Остановившись у входа, пацанчики шустро вскрыли монтировкой закрытую рольставней дверь, затем, подогнав 'газель' задом к двери, быстро набросали в кузов все, что смогли найти. Получилось не так много, как им хотелось бы, но жратвы, бухла и сладких напитков хватит не на одну неделю, если никто из братвы не отберет. Хотя, маловероятно, никто из блатных в машину шнырей не полезет, западло мараться.
Закончив погрузку, перед посадкой в машину Жбан немного задержался, увидев медленно идущую к ним дохлую тетку, с ошметками гнилой плоти вместо лица. Встав в эпическую позу, с десятка метров он разнес её голову одним-единственным метким выстрелом из обреза старой двустволки. Удовлетворенный подвигом, под радостное ржание Мотыля, Жбан завел двигатель и вырулил на дорогу. Осталось всего ничего — доехать без приключений домой и разгрузиться так, чтобы никто не позарился на драгоценную добычу.
— Мотыль, по четкану мы сёдня впряглись! Чутка напрягов, и в деловую масть войдем, слы? — довольно пробормотал Жбан, вымакивая корочкой хлеба остатки масла из добытой баночки шпротов.
Кореш не ответил, его уже мало что интересовало. Едва закончив таскать упаковки с лимонадом и пивом, Мотыль лихорадочно намотал жгут на руку, предварительно заправив инсулиновый шприц из найденного в квартире варщика пузырька. Не поев и не раздевшись, наркоман запустил по вене кубик золотистого 'масла', провалившись на несколько часов в усыпанный сверкающими бриллиантами рай… То, что после выхода оттуда его ждут адский сушняк, обоссанные штаны и пожелтевшие на сутки белки глаз, Мотыля, похоже, совсем не интересовало.
Дождавшись, когда подельник застынет в странной, выгнутой позе, характерной для 'масляных', Жбан неторопливо забил в стеклянную трубочку для курения гашиша маленький шарик 'пластилина' из банки, отхлебнул пива из мутного от грязи бокала и блаженно затянулся. Жизнь налаживалась.
Глава 16
На войне слышали об успехе при быстроте её,
даже при неискусности её ведения,
«Штурмовая команда»
13.04.2008, воскресенье, Ярославская область
— Атас!!! — заорал Виктор, когда лобовое стекло «буханки» пробила пуля, пролетевшая в сантиметре от лица Игоря, зацепив самый край уха.
Впрочем, команды Лукин почти не слышал. Получив в лицо осколками стекла, чудом не попавшими в глаз, ощутив боль в ухе, Игорь бросил педаль газа и рывком выскочил наружу, едва не сорвав дверь с петель. С другой стороны, на молодую весеннюю траву кубарем вывалился Бэтэр, начавший стрелять уже в перекате. За их спинами заскрипели тормоза ведомых машин, краем глаза Виктор увидел вылетевшую на противоположную обочину «девятку» Марины.