— Сделай кофе, будь другом, — сказал Кривцов Илюхе, не оборачиваясь.
В ответ раздался сдавленный стон и звуки рвоты. Однако Илюха мужественно досидел до конца и, когда Кривцов погрузил мозг в камеру компрессора, уже успел убрать за собой. Он был бледен, но бодрился и всячески стремился показать, что не так уж и плохо ему было.
— Вызови санитаров, пусть уберут это, — Кривцов кивнул на тело.
Илюха выскочил из лаборатории и вернулся с двумя дюжими молодцами. Они живо обернули труп тканью и выкатили за дверь.
— Когда ты последний раз принимал и что? — спросил Кривцов Илюху, налаживая подачу раствора.
— Что принимал?
— Триптамины? Амфетамины? Каннабиноиды?
— Эээ… ДМТ, вчера вечером…
— Двенадцать часов… Группу крови знаешь свою?
— Угу. Я донором был.
— Зачем? — удивился Кривцов.
Илюха пожал плечами:
— А прикольно. Укол. Бесплатно коньячок. И людям вроде как польза.
— Ясно. Так что с группой?
— Первая положительная.
— А у этого? — Кривцов указал на компрессор.
Илюха зашуршал бумагами.
— Первая положительная.
— Прекрасно…
Кривцов снизил температуру, перекрыл подачу раствора и поставил таймер. Запустил процесс перемещения кристалла в автоклав. Снова установил температуру, давление и запустил второй этап прошивки.
Теперь можно отвлечься, как минимум час процесс будет проходить без его непосредственного участия.
— Иди сюда, — поманил он Илюху.
Покопался в шкафчике, достал чистую пробирку, взял самую тонкую иглу из стерилизатора.
— Что ты будешь делать?
— Кровь у тебя возьму. Давай руку.
— Как с крысами, что ли? — понял Илюха.
Из крыс осталась одна. Ее группа крови не совпала ни с одной другой крысой, потому для опытов она оказалась бесполезна. Илюха нежно привязался к крысе, кормил ее из рук, разговаривал с ней и назвал Брунгильдой. С Кривцова он взял клятву, что Брунгильда не пойдет под нож, даже если в следующей партии окажутся крысы с той же группой крови.
Когда кристалл наконец занял свое место в заполненном газом аквариуме, Кривцов чувствовал себя разбитым. Болели плечи, болела голова, хотелось спать, но заснуть не получалось из-за количества выпитого кофе. От выкуренной сигареты затошнило. Он сидел, положив голову на руки, и старался не думать о нейрокристаллах вовсе. Это было сложно — перед глазами стояли датчики температуры, давления, пищал таймер, мысли вились вокруг химического состава раствора.
Илюха, наоборот, с лицом ребенка, получившего в подарок новую игрушку, крутился у аквариума.
— Проявляется! Проявляется! Зелененький!
— Болотный? — уточнил Кривцов с замирающим сердцем.
— Нет, симпатичный такой зелененький. Как травка.
— А ржавых пятен много?
— Не вижу!
— А серого? Темного такого?
— Есть чутка. Где оно выпирает, и книзу…
— Большое пятно?
— Да мне не видно отсюда!
— Так покрути!
— А можно?!
До Кривцова донеслось восторженное сопение, затем:
— Нет, совсем маленькое пятнышко. А что?
— Маленькое само может затянуться. Большое руками придется дорабатывать.
Кривцов заставил себя подойти к аквариуму. Пятно было не слишком темным, это хорошо. Но только неискушенный Илюха мог назвать его маленьким. Это плохо.
Кривцов оценил грязную лужицу раствора под кристаллом. Большая. Значит, внутри много пустот, и можно дошивать руками.
Он вытащил кристалл из золотистого газа и перенес его под микроскоп. Достал иглы и бутыль с белесой жидкостью. Иглами Кривцов не работал давно, руки дрожали, к усталости примешивался панический страх навредить. Если бы не это, возможно, пятно получилось бы скрыть совсем, но по крайней мере удалось замаскировать его интересной рябью светло-желтого, отчего серый приобрел голубоватый оттенок. В местах, где Кривцов вводил Илюхину кровь, появлялись темно-голубые звездочки. Вместе с нежной зеленью кристалла смотрелось совсем неплохо. Кривцов полюбовался своей работой и вернул ее в аквариум — досыхать.
Бражников явился под вечер. Готовый кристалл лежал на папке с личным делом, Илюха спал на кушетке. Бражников поднял кристалл, осмотрел со всех сторон, провел пальцами по проявившейся только около пяти вечера бледно-желтой спирали на зеленом фоне. Присвистнул. Улыбнулся. Пожал Кривцову руку.
— Вениамин… можно мне вас так называть? Я не ошибся в вас. Отменная работа. Я смотрю, ваш помощник устал… Вы, должно быть, тоже. Идите домой, Вениамин, отдыхайте.
Кривцов подумал, что действительно очень долго не был дома.
Выспаться было необходимо. А еще нужно было позвонить Ольге. Посмотреть на ее кристалл. И хорошо бы узнать, какая у нее группа крови.
18. Ро
Ро устал. Если бы его спросили — от чего, он бы честно ответил, что от всего. От Кривцова и его нового помощника мутило. Крыс было жалко. И хотя жалость была притупленная, неживая — все-таки она была. Разумовский терял терпение и все чаще начинал спорить. Левченко ждал ему одному известно чего. Ро несколько раз просил выключить его хотя бы на время, но Левченко уговаривал его подождать еще немного.
Трое адамов сидели в кабинете Кривцова, прислушиваясь к шороху в лаборатории. Кривцов ушел. На кушетке пытался уснуть Илюха. Потом шорох прекратился и до слуха Ро донеслись тихие, неуверенные шаги.
— Эй, ребята! Где вы там?
Ро вжался в стенку. Илюху он не любил.
— Стремное местечко, не находите? Особенно в темноте.
Илюха появился в дверном проеме.
— Страшно там, — пожаловался он. — Там сегодня человека резали. Хотя вам-то что, вас тоже когда-то резали. А он прям кость — вжик, вжик… А крови мало, нет почти, я думал, больше должно быть. А так как будто и не человека режут, а куклу…
— Это страшнее, чем ты думаешь, Илья, — сказал Левченко. — Ты хоть знаешь что-нибудь про того человека?
— Про которого? Который помер, что ли? Не знаю ничего. И знать не хочу!
— Не хочешь, — кивнул Левченко. — То есть был человек, жил как-то, а потом получилась из него зелененькая штучка. Красивая. Поставили на полку и забыли. А человек — ну его? Так, Илья?
— Нет, — неуверенно сказал Илюха. — Не так. Человек-то помер все равно.
— Кто знает, — отозвался Левченко, — помер бы он, если бы не эта… зелененькая штучка.
Илюха, посмотрел на него озадаченно, зевнул и снова вернулся на кушетку.
Разумовский оторвался от терминала:
— Нет здесь ничего, — зло сказал он.
— Нет, — согласился Левченко. — И быть не может. Кривцов — свадебный генерал. К тому же новый человек. Кто ему доверит информацию?
— Так ты с самого начала знал, что здесь — пшик? — Разумовский угрожающе надвинулся на Левченко.
— Здесь, — Левченко постучал по экрану, — пшик. Но это не значит, Андрей, что пшик — везде.
— Послушай! Мы сидим тут уже неделю непонятно ради чего, вместо того, чтобы действовать! Ты хотел заявить о себе! Ты хотел прикрыть эту контору! Я сыт по горло обещаниями! Я уже наслушался их! И я никогда не спускал трусам и лжецам!
— А я не был ни тем, ни другим, — усмехнулся Левченко. — Я сделал то, что обещал, и сейчас сделаю. Просто нужно время.
— Чего ждать-то?! Или ты не уверен?! Тогда какого черта…
— Я уверен, Андрей, — Левченко пришлось слегка повысить голос. Убедившись, что Разумовский готов слушать, заговорил спокойно:
— Я сделаю, что обещал. Я прикрою эту контору. Я раскрою всем глаза на наше существование и добьюсь встречи с теми, от кого хоть что-то зависит, — он вздохнул. — Объясняю еще раз.
Это было кстати. Ро сам не очень понимал, что они делают здесь, все планы Левченко тонули в ставшем уже привычным гуле. Ро напряг слух.
— Во-первых, доказательства нужны неоспоримые, — говорил тем временем Левченко. — Такие, чтобы нам не просто поверили. Нас должны захотеть выслушать. Мы должны стать героями в своем роде. О нас должна греметь вся Сеть, мы должны мелькать на экранах. Иначе нас разберут на запчасти без суда и следствия. Это во-первых.