— Он мой кореш, — с вызовом ответил Агап. — То, что ты его продинамила — косяк, но не мой. Понятно излагаю?
— Понятно, — улыбнулась я.
До чего же люблю братьев — растерянного красавчика Тему, рассудительного Кешу, простого, но такого надежного Агапа. И Тони я уже начала воспринимать как четвертого своего брата, как родственную душу.
Семейный ужин образовался быстро, и, хоть был довольно скромным, никого это не смущало. Я с набитым ртом рассказывала избирательную правду о своих последних днях. О том, что удачно прошла общий тест, медосмотр, и что меня пригласили проходить абитуру. О Малейве и его роли во всем этом я умолчала.
Кеша пораженно открывал рот, Тони недоверчиво косился, Тема был слишком занят ужином, и только Агап багровел от негодования. Ему не нравилось, куда я собираюсь поступать и то, что я скрыла от семьи свои похождения по военным инстанциям.
— Военная академия! Ты свихнулась?
— Не надо, Агап, — покаянно опустил голову Аркадий. — Это я поспособствовал. Побудил Нину пройти тест по их программе.
— Вы свихнулись!
— А че в этом плохого? — вставил словечко младший братец. — Нинка молодчина, единственная из нас может поступить, да еще и в Военную академию. По отцовским стопам пошла. Тут гордиться надо.
— Верно, — встрял Тони. — К тому же, там много курсанток. И это ведь не армия, а в первую очередь учебное заведение, — парень посмотрел на меня с выражением: «Молодец, но было бы лучше, если бы мы все-таки поженились».
— Если она поступит и закончит академию, то получит воинское звание, — мрачно произнес Кеша.
— Ребята, вы чего? Что за уныние?
— Ты что-то не договариваешь, Нина. Все эти дни ты была какая-то напряженная.
— Я переживала, что мне могут отказать. Всего-то. А не говорила вам, потому что хотела сделать сюрприз.
— Тебе удалось…
— Прекращайте киснуть! Давайте подумаем лучше, что делать с Темой. Может, он все-таки сможет куда-то поступить?
Тони покачал головой.
— Моя знакомая рассказала, что в академиях настоящая бойня за места. Такого уже давненько не было — раньше поступали в основном местные, а теперь академии штурмуют беженцы. Я думаю, у вас остается только одна лазейка — брак.
Мы все посмотрели на Тему. Парень как раз жевал булку.
Атлетического телосложения, пусть и худощавый, с гармоничными чертами лицами и кобальтовыми глазами он мог считаться красивым даже по сравнению со старшими расами. Некоторая небрежность в одежде, потрепанность прически и шарм неисправимого бабника только добавляли ему привлекательности. Правда, этого критически мало для того, чтобы жениться. С Темкой все рады развлечься, но серьезно его никто не воспринимает. Работать руками он может, но слишком ленив, к знаниям не тянется, талантами не одарен.
У него только один шанс остаться — окрутить местную.
— Те-е-ем.
— Че?
— Ты должен быть крайне обаятельным и казаться надежным. Таким, чтобы тебя хотелось взять и… — я попыталась изобразить процесс бракосочетания, но мужчины не поняли моей пантомимы. — Чтобы какой-нибудь гражданке захотелось стать твоей женой.
— С этим нет проблем, — самодовольно заявил братец. — У меня есть несколько женщин на примете. Знаю, что сохнут по мне.
— Бестолочь, — буркнул Агап. — Только и умеешь, что на бабах скакать.
Тони рассмеялся — ему нравилась моя семья, ему было комфортно и уютно среди нас. Тема принялся улыбаться во весь рот, так и источая животный магнетизм. И Агап вскоре оттаял, перестал хмуриться.
Когда он с Тони вышел в сад показать распускавшиеся к ночи цветы, а заодно поболтать на тему удобрений, Кеша отозвал меня в сторону.
— Нина, — очень серьезно начал мужчина. — Военная академия — это не шутки. Я знаю, ты утаиваешь от нас что-то. И то, как быстро вы с Тони передумали жениться, и эта неожиданная удача очень подозрительны. Уж не связались ли ты с тем центаврианином?
Как всегда, Кеша сразу просек ситуацию. Его очень сложно обмануть или заговорить, но мне придется постараться это сделать. Понадеявшись, что моих актерских способностей хватит, чтобы быть убедительной, я рассмеялась:
— Да я о нем и думать забыла.
Серые глаза брата потемнели до оттенка свинца. Не поверил.
— Все в порядке, Кеша, — сказала я, добавив в голос изрядную долю удивления. — Ты стал мнительным.
— А ты скрытной.
— Я всегда была такой.
— Но не с семьей. Забыла? Мы друг за друга горой. Если у тебя проблемы, ты должна сказать.
«Милый, милый Кеша! Ты прав, я завязла по самые уши. Но втягивать вас не хочу…».
— Единственное, что меня беспокоит — предстоящая абитура.
Аркадий только неодобрительно покачал головой.
— Плохо, — констатировал Тема, глядя на то, как я выбираюсь из воды. — Очень медленно, Тони тебя сделал.
— Пош-шел ты.
Я свалилась в песок грудой тряпья. Руки отказывались слушаться, сердце билось где-то в горле, и мне казалось, что я сейчас сдохну, как загнанное животное. Тема цокнул языком.
— Ну и слабачка ты.
— От-стань…
Тони вылез из моря вслед за мной, но на песок не упал. Его молодое здоровое тело с легкостью перенесло пробежку, долгие хождения по склону и купание, он дышал часто, но ровно, и я начинала подозревать, что он киборг. Гаррисон потянулся, разминаясь, и хлопнул ладонью по ладони Темы.
Они уже начали делать ставки, где именно я свалюсь и когда сдамся. Четвертый день парни старались свести меня с ума. Кеша скачал примерную программу тренировок, включающую физические и умственные задания. Агап не встревал, считая, что я не выдержу, и меня сразу отправят домой. Такого же мнения придерживались Кеша и Тони. Кажется, для того они и стали меня мучить тренировками, чтобы я одумалась и передумала поступать.
Братец достал из сумки планшет и начал читать вслух задания на логику. Я попыталась вникнуть, но Толиман так жег макушку, что мне показалось: я стремительно таю под лучами светила. Какие тут задания?
— Не расстраивайся, Нин, — засмеялся Тони. — Говорят, что там смотрят на не то, как быстро ты доплывешь, а доплывешь ли вообще. И в приоритете у них абитуриенты, умеющие думать, а не бездумно выполнять указы.
Тема вдруг вскрикнул.
— Да!
Я приподняла голову.
— Что?
— Мне тут… — он вперился глазами в планшет и отмахнулся от склонившегося рядом Тони. — Мне тут такая красотка написала!
Любопытство заставило меня сгрести в кучку остатки сил и доползти до планшета. Тема зарегистрировался в Бюро знакомств и подыскивал себе жертву. Женщина, написавшая Артему, действительно отличалась редкой красотой. Ей было около ста лет — возраст, в котором женщины приобретают роскошную взрослость во взгляде. Учитывая, что центавриане живут до семисот лет, она была еще молода. Короткие, до плеч, черные волосы, светло-зеленые миндалевидные глаза, пунцовые губы — идеальная красотка.
— Сегодня, — с придыханием произнес брат, — в клубе на Бар-Ракке.
— Поздравляю, — сказал Тони. — Смотри, не растеряйся.
Тема включил механизмы своей сексуальности на полную катушку — у центаврианки нет шансов. Он откинул челку с глаз царственным движением.
— Она будет моей.
— Не забудь про гражданство.
— Бар-Ракк, говоришь? — задумчиво протянул Тони. — Может, слетаем туда вместе?
Я демонстративно пошевелила вялыми руками и ногами.
Парень без труда взял меня на руки, перехватил за талию. Я попыталась освободиться, на что он шлепнул меня пониже спины и понес к джунглям, из которых мы вышли к пляжу. Я уже сказала ему, что намерена стать курсанткой и о женитьбе больше и думать не буду, но Гаррисон не верил в мою решимость. Все еще надеялся, что у меня не останется другого выхода, и я соглашусь второй раз прогуляться с ним к Дому Любви.
Бар-Ракк ночью — скопище клубов и увеселительных заведений, днем — центр «приличных» развлечений. Когда я была помладше, часто прилетала сюда с подругами. Мы плавали в многоярусных бассейнах, проводили время в экстрим-парках, ходили в кино с эффектом полного погружения. Пару раз я бывала на Бар-Ракке и вечером, но надираться в хлам, тратить время в салонах виртуальной реальности или делать ставки на боях роботов мне не очень-то нравилось. Да и многоцветье вкупе с шумом ночной жизни меня отпугивали, по натуре я была домашней девочкой.