7.2. Фирин. Что нас ждет
Кудесник убрал телефон в карман, продолжая улыбаться своим мыслям.
— Послушай, — привлекла я его внимание. — А почему ты позволяешь себе говорить с вампирами так…
Я сделала неопределённый жест.
В моей семье, да и в окружении, к вампирам относились с почтением. Самая древняя раса. Существа, объединившие под своим крылом все миры. Многомирье в целом зависело от порталов, проложенных вампирами и, если когда-нибудь они захотят закрыть двери, произойдёт катастрофа. Монополия на порталы у вампиров была железная, они никого не пускали в эту нишу и пресекали любые попытки придумать замену. С другой стороны, Совет кланов совершенно не лез во внутреннюю политику миров. Они брали на себя только внешнюю координацию ключевых событий, которые затронули бы всё Многомирье, да и здесь не сильно напрягались. Фраза «вампира тебе в дом» трактовалась, как пожелание лёгкой удачи и душевного благополучия.
— Как? — резко шагнул ко мне Кудесник.
От неожиданности я сделал шаг назад и тут же поймала себя на мысли, что наши движения похожи на танец.
— Ты общаешься с ними очень вольно. Эмиль — истинный вампир… так нельзя… — глядя напарнику в глаза, я сделала полшага в сторону, он отзеркалил.
Специально? Или у него случайно получилось?
— А как, по-твоему, я должен к ним обращаться? — Кудесник заинтересованно наклонил голову.
Я продолжала смотреть на него в упор. В его глазах цветах крепкого чая где-то на самых затворках полыхало странное, необъяснимое для меня пламя. Захотелось опустить взгляд, и я понимала, что именно сейчас делать этого нельзя.
— Почтительно. С ними следует обращаться почтительно, — произнесла я, облизнув внезапно пересохшие губы.
Взгляд Кудесника переместился на мои губы, и дышать стало легче, как будто меня резко выпустили из тисков. Спустя несколько секунд он вновь посмотрел мне в глаза. Никакого пламени, только смешинки и тонкие морщинки вокруг глаз. Чего я так напряглась и переполошилась?
— Это в ваших мирах к ним относятся с пиететом. А в нашем мире не верят в их существование.
В этот момент из кармана раздалось одиночное «дзынь». Кудесник достал телефон, прочитал полученное сообщение и широко улыбнулся.
— Хотя у нас не верят в вампиров, порой они бывают очень полезны, — он радостно помахал телефоном перед моим носом. — Два дня выходных. Мы с тобой должны уложиться в этот срок и закончить твоё очень специальное расследование.
В следующую секунду всё резко изменилось. Кудесник сделал шаг ко мне и приблизился вплотную так близко, что я носом уткнулась в шейную впадину. Свободной рукой он схватил меня за локоть и не дал отодвинуться. Тёплый воздух его дыхания опалил мне скулы, а губы прошептали в самое ухо:
— Ты задаёшь не те вопросы, девочка.
И тут же всё пропало. Кудесник сделал шаг назад, развернулся и пошёл прочь от склепа.
А я поняла, что всё это время не дышала. Я сделала судорожный вздох, пытаясь унять внезапную дрожь, и тут же разозлилась. Да как он смеет! Что это за игры в кошки-мышки! Я уже собралась высказать ему всё, что думаю про его наглую выходку, но Кудесник не оборачиваясь крикнул:
— Догоняй! Нас ждёт морг!
8.1. Кудесник. Следующий пункт программы
«Что же меня так переклинило», — удивился я своему поступку и поспешно отошёл от Фирин.
Обычно люди, с которыми я сотрудничал, не закрывали от меня эмоции. Либо не умели и поэтому им такое даже в голову не приходило. Либо не считали нужным. И да, им закрыться от меня тоже в голову не приходило. Я представил Эмиля и хмыкнул. Будь его воля, он ещё и усилил бы эмоциональный фон, чтобы меня корёжило не по-детски. И появляется пигалица, которая с ходу закрывается. Кого бы это ни взбесило? Я уже давно не «самый спокойный парень на курсе», да и рассудительность Судьи слетела с меня, как шелуха вместе с должностью. А может и раньше…
Я остановился возле молодого куста и отломал гибкий прут. На ходу очистил его от листьев и взмахнул пару раз, проверяя его упругость. Подходя к тропинке, где мы продирались сквозь крапиву и колючий кустарник, взмахнул рукой. Справа. Слева. Свист розги успокаивал меня, а под ноги ложилась колючая трава.
За всю дорогу к воротам кладбища так ни разу и не обернулся, погруженный в собственные мысли.
«Надо съездить в клуб развеяться. Или может сразу позвонить кому-нибудь, — размышлял я, монотонно взмахивал розгой. — А то скоро на людей бросаться начну. Собственно, уже начал».