Эби здесь не было, хоть это и не успокаивало. Неизвестность казалась Адриану хуже, чем правда. Горе предстояло пережить, а надежда всегда отравляла вдвойне. Тем более — бессмысленная надежда. Бесполезная, нежеланная, но неистребимая.
Эланд был жив, наблюдал за ним из-под полуопущенных век. Опасный зверь. Опасный даже сейчас, когда не мог подняться с земли. Адриан знал, что демону хватит сил на последний рывок. Если он захочет. Маркус не захотел, вместо этого спокойно подпустил врага к себе. Его дыхание сопровождалось хрипами.
Рядом с ним лежала Миранда. С закрытыми глазами, но абсолютно счастливой улыбкой. Ее огромные когти пронзали шею Маркуса насквозь. Наверное, только это и поддерживало его в живых. Сколько же удачи было у этой твари, если даже так он не получил смертельных повреждений, а сосуды оказались не задеты.
В одиночку никто из оставшихся во дворце не был достойным соперником для Маркуса. Точно не в магии, но на нее Миранда и не поставила. И все же отомстила за себя. За них всех.
Адриан поднял ее на руки. Когти втянулись и пропали, избавляя ее от ненужной «добычи». Она дышала так слабо, что в это трудно было поверить. Адриан подумал, что его лучший друг сделал бы то же самое для него. Не оставил бы его Эби одной.
Миранда заслужила всю благодарность в Империи, которую ей только могли дать. Которую он лично мог ей предложить. Он донес ее до покоев сам, чтобы передать в руки целителям, отправил помощь к императрице и остался ждать, пока Миранда не откроет глаза.
Не спрашивал, потому что боялся задать вопрос. Она скользнула по нему растерянным взглядом. Потом по комнате. Остановила на окне. Снова повернула голову к Адриану.
И покачала ею. Болезненно. Виновато.
Ему не нужны были слова, чтобы понять ответ. Даже если никто из тех, кто присутствовал у пруда, пока не мог говорить. Подробности еще будут. Того, что стало с ней…
Адриан больше не мог находиться там.
Теперь он смотрел на родной город с высоты и не узнавал его. Люди копошились перед домами, собирая оставшееся добро. Кто-то только решался бежать, а кто-то, наоборот, возвращался. Демонов больше не было у столицы. Скоро от них избавятся повсюду.
Никто не смотрел вверх, им хватало и слуха. Звук проникал под кожу, в самую душу. Над разрушенной столицей раненым зверем оплакивал свою потерю огромный прекрасный дракон.
Глава 88. Следы
Восстанавливать картину произошедшего Адриану пришлось по кусочкам.
Спускаясь вниз, Маркус, не стесняясь, расправлялся с каждым на своем пути. Он уже давно понял, что кроме него с людьми работала и Аланнис. И он и она знали, что придет день, когда подданным и союзникам потребуется сделать выбор, кого из них поддержать. Еще на свадьбе, когда император, впервые не скрываясь, показал свое плохое самочувствие, они начали безмолвный разговор. Последний бой, в котором каждый хотел перетянуть на свою сторону больше людей.
Маркус не доверял никому, даже тем, кто принес ему присягу после гибели императора. А потому за ним тянулся длинный кровавый след, который закончился на месте, где оставался Эрик Дайс. К счастью для многих, Маркус не утруждался тем, чтобы проверять состояние своих жертв, поэтому части из них удалось выжить. Увы, все они были не в том состоянии, чтобы отвечать на вопросы Адриана. Специально или нет, но Маркус избавился ото всех возможных свидетелей, потому никто и не оказал пострадавшим в саду помощь. Солдаты демона не вмешивались по его последнему приказу, а остальные погибли, потому что не действовали сообща. Кроме них во дворце оставались лишь семьи аристократов и собранный Маркусом совет. И те и другие предпочли спрятаться по углам.
У Адриана темнело в глазах от осознания ситуации. Вот до чего сумел довести отец Империю. Даже его личная гвардия, самые преданные, самые обученные люди, и те не смогли сделать практически ничего. Не смогли даже определиться, чьи приказы им выполнять.
Единая Империя так долго жила в страхе нападения, что никто не замечал, как сильно она сгнила изнутри. Потребуются годы, чтобы все здесь изменить, даже если Адриан начнет прямо сейчас. А он планировал начать. Должен был. Не для себя, а для своего народа. Как-нибудь. Когда-нибудь. Как только сможет думать о чем-то, кроме… нее.