— Ты даже не подозреваешь, какие мысли были у меня, пока я шел сюда, — произнес он. — Если бы на тебе посмели оставить хоть один след…
Она негромко вздохнула, и он видел, как ее глаза слегка затуманились, а губы приоткрылись, выдавая волнение, которое она пыталась скрыть. Эта ее непроизвольная реакция подстегнула его еще больше.
— Ты вся дрожишь, Эмилия, — шепнул он, почти касаясь губами ее уха.
Она не ответила, лишь чуть повернула голову, словно бессознательно пытаясь еще больше сократить дистанцию между ними. От этого жеста его самообладание едва не рухнуло полностью.
— Посмотри на меня, — приказал он ей негромко, но властно, снова выпрямляясь и встречая ее затуманенный взгляд, который выдавал больше любых слов. — Ты должна понимать одну вещь абсолютно четко: больше никто и никогда не посмеет прикасаться к тебе. Никто, кроме меня.
Она молча кивнула, едва дыша, и он позволил себе чуть улыбнуться, наслаждаясь реакцией и тем, как ее лицо покрывается легким румянцем. Его пальцы снова коснулись ее щеки, погладив кожу нежнее, и он ощутил, как ее дыхание становится совсем неровным.
— Это касается не только безопасности, — продолжил он чуть тише, не сводя с нее глаз. — Ты моя, и я не намерен делиться, в этом нет никаких сомнений.
Эмилия задрожала сильнее, а он опустил руку ниже, осторожно, но настойчиво касаясь ее талии, притягивая ближе, пока между ними не осталось ни единого свободного миллиметра. Ее ладони инстинктивно легли ему на грудь, словно собираясь оттолкнуть, но вместо этого лишь слегка сжали ткань его одежды, выдавая ее неосознанное желание.
— Я вижу, что ты хочешь того же, — произнес он почти шепотом, чувствуя, как ее сердце бьется в унисон с его собственным. — И поверь, я собираюсь дать тебе это. Но не сейчас. Не сегодня.
Он слегка отстранился, намеренно заставляя ее ощутить эту мучительную пустоту, которая осталась между ними, когда он перестал ее касаться.
— Сегодня ты должна запомнить лишь одно: с этого момента никто не посмеет причинить тебе вред, — сказал он уже ровнее, возвращая себе контроль, хотя и с огромным трудом. — Никогда больше.
Отступив к двери, он бросил на нее последний взгляд, полный огня и тяжелого обещания того, что однажды произойдет между ними.
— Отдыхай, Эмилия, — произнес он чуть тише. — И не забывай, кто ты для меня.
Выйдя за дверь, он сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце тяжело бьется в груди. Он знал, что оставил ее мучиться от сладкой пытки ожидания. Но и сам мучился ничуть не меньше.
И все же, именно так все и должно было быть. Он хотел, чтобы она горела от желания, пока он окончательно не сделает ее своей.
Глава 38
Утром мне передали записку от Кайдена с короткой и странной инструкцией: «Жду тебя в галерее памяти». Перед глазами сразу же вспыхнули образы вчерашнего вечера: едва ощутимые касания его пальцев, горячее дыхание у моего уха, низкий, чуть хрипловатый голос, произносящий слова, от которых по коже разливалось волнующее тепло.
Ночью я почти не спала. Снова и снова возвращалось воспоминание о том, как он прижимал меня к стене, удерживая на грани близости и мучительного ожидания того, что так и не случилось.
Теперь несколько слов в записке перестали быть просто приказом — они превратились в приглашение мужчины, чьи прикосновения я до сих пор ощущала на коже. Сделав глубокий вдох, я попыталась привести мысли в порядок и направилась в галерею.
Здесь я была впервые. Просторное помещение оказалось холодным и сумрачным, с высокими потолками, теряющимися в тени, и строгими портретами людей, чьи взгляды казались почти живыми. Я невольно поежилась под их изучающим вниманием.
Кайден стоял неподвижно, сцепив руки за спиной, и смотрел на один из портретов. Казалось, он даже не заметил моего появления.
— Ричард в порядке, если тебе интересно, — произнес он безразличным тоном, не поворачиваясь. — Он больше не посмеет тебя беспокоить.
В его голосе прозвучала едва уловимая, собственническая нотка, от которой я почувствовала странное тепло и тревогу одновременно. Словно напоминание о том, что теперь я принадлежу только ему.
— Спасибо, генерал, — ответила я.
Он повернулся ко мне, и его взгляд сразу же встретился с моим, заставляя невольно сделать шаг назад.
— Подойди ближе, — произнес он так, что по коже побежали мурашки.