Видимо, я была очень свирепа. И папенька отступил. Правда, чтобы не терять лица, проворчал сквозь стиснутые зубы:
– Ты мне еще тут поговори. Дара лишилась, а с ним и последнего почтения? – Мне показалось, что в вопросе просквозила некоторая неуверенность. Словно папенька опасался. Меня или того, что я вдруг что-то еще могу намагичить? А вот жены своей он ничуть не боялся. Скорее, наоборот. И, желая выместить злость на той, кто не сможет ответить, обвиняюще выплюнул: – Это все твое воспитание.
Баронесса лишь втянула голову в плечи, не пытаясь перечить. А я, глядя на вымышленных родителей и сравнивая их с моей настоящей семьей, вдруг поняла: семья может быть как анестезией, так и эвтаназией, в зависимости от того, находишь ты в ней поддержку и сострадание или диктатуру и издевки.
Мне же, похоже, выпал шикарный шанс доказать, что если я хочу выжить и вернуться, то никакая «помощь» родственничков мне не сможет помешать.
Меж тем баронесса, судорожно сглотнув, мышкой юркнула в карету, и я решила последовать ее примеру. Обивка скамьи была холодной и шершавой под пальцами, внутри экипажа царил полумрак и зябкая сырость. Так что я поневоле закуталась в колючий плащ.
Отец сел последним, и карета тут же тронулась с места. За окном замелькали желтые листья, высоко в небе о чем-то протяжно кричали журавли. Отец тоже кричал. Теперь, без свидетелей, дав волю своей злости по полной.
Оказывается, у ворот он еще сдерживался. При свидетелях-то.
Уже сидя в карете, узнала, насколько я неблагодарная дочь, которая предательством отплатила за все то добро, что сделали для меня родители. Последнее заключалось в том, что они кормили, поили, одевали Кимерину и вывозили на балы. Список, прям как для породистой кошечки, которую заводчик вывозит на выставки, показы и прочее, чтобы по итогу оной получить приплод, а с него – доход.
А вот барон планировал прибыль сразу же. После свадьбы дочери. Таковая бы объединила капиталы двух семей.
А тут такая незадача: породистая невеста сбежала… А все из-за книг! Все беды от них! И воспаление мозга, и строптивый нрав, и, о ужас, собственные мысли! Последние, по мнению Бросвира, были особенно пагубны. И возникли они из-за того, что Кимерине разрешали пользоваться библиотекой брата. Там-то она и начитывалась в зюзю каждый вечер. Но это было бы полбеды. Ну, подумаешь, умная девица. У всех свои недостатки. Так нет. Этого было мало. Дщерь, у которой поздно, но сильно проявился магический дар, скрыла тот ото всех и решилась на немыслимое: идти в академию вместо того, чтобы следовать под венец с женихом, который понравился батюшке.
На эту отповедь так и хотелось сказать барону: вот бы сам и женился на этом лорде Трумвале, раз тот так по нраву! Правда, похоже, что после выходки Кимерины свадьба с упомянутым типом больше мне не грозила.
Отец сокрушался, что порченную то ли магией, то ли самими магами девицу Трумваль уже не возьмет. Потому придется искать партию не столь выгодную и как можно быстрее, пока про позор не узнала вся столица.
Баронесса при этом молчала, не прекословя, лишь опустила глаза долу.
Нет, конечно, в моей семье тоже было принято слушать старших. Но, если отец начинал расходиться, мама могла ему и ответить. Так что я в совершенстве знала, как можно обругать и на русском, и на армянском. Но сейчас всех моих лингвистических познаний не хватило бы, чтобы высказать все, что я думаю об одном напыщенном типе, который сидел напротив меня. Потому молчала. Но с вызовом. Чем бесила папочку.
А что? Я, может, предпочитала, если и играть на нервах – то только по своим правилам. Не фальшивя. И исключительно похоронный марш для чужой психики!
Так что отец все больше плевался ядом в лучших традициях удоистой гадюки. Это меня слегка успокаивало. А вот шум, начавший доноситься с улицы, наоборот, насторожил. Я отодвинула шторку, выглянула в окошко и увидела площадь, полную народу.
Только хотела было перебить барона и спросить, какой сегодня праздник, как прозвучал звонкий голос глашатая:
– Досточтимые горожане! Спешите присутствовать! Сегодня, в полдень, мы станем свидетелями важного события, которое произойдет здесь, на площади Вздохов! В соответствии с законами империи, перед вами предстанет Бриана Тэрвин, осужденная императором на смертную казнь через отрубание головы. Она виновна в покушениях на избранницу его высочества принца Ричарда – леди Одри Хайрис!