Седой тип, выдернувший меня в этот бред, тоже не спешил нарушать воцарившееся безмолвие. А я, чувствуя себя неуютно, заерзала и попыталась прикрыться одеялом. В тишине раздался скрип. Я остановилась, чувствуя неловкость и ответственность момента, и после попыталась действовать как можно тише. Но доска кровати не прониклась всей важностью моего дела и весом тела и скрипнула еще громче и протяжнее.
Я вовсе замерла. Но противная кровать все равно, не иначе как из вредности, издала контрольное «пи-и-иу» и наконец затихла. «Да это не ложе, а детектор движений какой-то! На такой, если предаться разврату, – весь дом в курсе будет!» – подумалось вдруг.
Седой же, которому постельные аккомпанементы явно не понравились, глянул на меня. Сурово так глянул. Строго. Как типичный целитель на упрямую столетнюю молельщицу, которая не просто ладаном пахнет, а на него дышит. Но при этом все равно норовит удрать в веселое и опасное паломничество… А за тридевять земель или вовсе на тот свет – это как пойдет.
Увы, я не прониклась. Маг, поняв это, поджал губы и, нарушив тишину, веско произнес:
– Я сообщу о случившемся вашему супругу.
На это матушка встрепенулась и затараторила:
– Прошу, не нужно. Не стоит беспокоить барона. Это случилось всего один… вернее, два раза. Я позабочусь, чтобы Кимерине было хорошо. Обещаю, этого не повторится.
Целитель жестко усмехнулся.
– Баронесса, при всем моем уважении «не повторится» зависит не от вас.
– Однако моему супругу все-таки не говорите, он лишь разгневается и…
«В лучшем случае на бис профилактически проорется на дочь», – матушка не сказала, но я легко додумала окончание ее фразы.
– Хорошо, не скажу, – видимо, придя к тем же выводам, что и я, отозвался седой и добавил: – Но его высочеству доложить обязан, поскольку я здесь исключительно по его поручению. И должен сообщать о самочувствии Кимерины ему лично. Пока же до завтра настоятельно попрошу внимательно следить за самочувствием вашей дочери и не снимать с нее вот этого амулета… – произнес маг, обращаясь к баронессе так, словно меня здесь и не было, или была, но в роли неразумного дитяти.
Я замолчала в знак протеста. Только целитель не иначе принял это за знак согласия и подошел к саквояжу, который валялся у двери. Возникло ощущение, что его не поставили, а кинули на пол, едва целитель перешагнул порог. Скорее всего, маг, как оказался в комнате и увидел меня всю такую предсмертную, бросился к постели вредить… в смысле возвращать с того, нормального света, в этот бредовый.
Сейчас же седой, аккуратно поправив сумку, достал из нее какую-то внушительную висюльку на шнурке и самовольно нацепил ту мне на шею. Лишь после сделанного пояснив:
– Это поможет душе укрепиться в вашем теле, юная леди. А сейчас позвольте я оценю ваше физическое состояние.
После чего меж ладоней мага проскочила искра и сразу разрослась до размера маленькой шаровой молнии, которая прокатилась по моему телу уже знакомой волной.
Императорский целитель (а теперь было абсолютно ясно, что это именно он), удовлетворенно хмыкнув, заключил:
– Радует: органы и ткани абсолютно здоровы. Увы, этого же нельзя сказать об энергетических каналах. Но надежда есть всегда. А чтобы укрепить ее, я оставлю вам вот это, и это, и еще это…
И мужские руки тут же начали выставлять на прикроватную тумбу флакончики. Их оказалось не меньше дюжины. Эликсиры, снадобья, взвары, бутылек с какими-то пилюлями… Все это надлежало принимать строго по рецепту. Не пропуская.
Критически глянув на эту батарею, подумала, что питаться, похоже, мне придется исключительно местными лекарствами. Обычная еда после них в желудок просто не поместится. Впрочем, свои мысли оставила при себе. А вот матушка внутри держать не стала. Правда, не опасения, а благодарности. Провожала она целителя, не переставая его восхвалять.
Когда же они ушли, я осталась одна и, судя по звукам, вновь в запертой комнате. Хм, видимо, ловить Кимерину Бросвир было тяжелее, чем лечить…
Впрочем, мое уединение длилось недолго. Баронесса вернулась скоро и не с пустыми руками, а с новостью.
– Деточка, раз ты… поспала немного, – чуть замявшись, начала она, – то стоит уже собираться на ужин. Тебе сегодня нужно выглядеть хорошо: к нам придет господин Настис. Он хоть и неблагородного происхождения, но достаточно состоятелен. Так что не гневи отца, прояви к нашему гостю благосклонность. Если ты ему понравишься, то с тобой случится одно из самых счастливых событий, которые бывают в жизни женщины, – свадьба!
Реакция на это заявление – ноль радости с моей стороны. Я бы даже сказала минус сто.