— Она сильна, — выдохнул Гвиниан.
Четверо Кровопийц были окружены трупами чужаков, но площадь наполнялась живыми генокрадами, выходящими из дверей, ползущими по колоннам и вылезающими из темных коридоров.
Хотя космодесантники и были самыми славными из героев, враг превосходил их числом. По воксу в шлеме Цедиса прозвучали отчеты из остальных частей Санктума. Спасение запаздывало на пару смертельных секунд.
Фальшивая святая улыбнулась ртом, полным маленьких заостренных зубов с темными деснами.
— Будешь тягаться с могуществом матери Гесты — умрешь. Теперь это наш мир, он принадлежит детям звезд.
Она воздела посох, светящийся колдовской энергией.
— Пока мы живем, кровь течет, — Теале начал произносить первую строчку Сангвис Моритура.
— И остановится только в смерти! — продолжили остальные.
— Пусть наша кровь льется неудержимым потоком, когда от наших рук погибнут те, кто её пролил!
— Наша кровь — наша сила, перед смертью она бежит быстрей!
Так звучал гимн ярости, в пересохшие губы впились острые клыки. Кровопийцы готовились дорого продать свои жизни.
Геста направила на них свой посох и рассмеялась.
Камни разлетелись во все стороны, осколки статуй святых сбили с ног нескольких генокрадов.
Из пробоины в стене в облаке пыли показался брат Эндрамиэль. Его черный саркофаг был покрыт белой каменной пылью, а сдвоенные кровавые кулаки нетерпеливо вращались. Он повернулся и ударил механической рукой, превращая гибридов в кровавые пятна. Глаза Гесты расширились от удивления, и она выплеснула всю накопленную психическую энергию на дредноут. По броне Эндрамиэля заиграли пурпурные молнии. Он пошел напролом, сбросив с себя колдовское пламя, и нанес фальшивой святой удар кулаком. Она споткнулась, большую часть удара принял на себя её психический щит. Геста оскалилась, замахнувшись посохом. Её удар попал по ноге боевой машины с громким звоном. Брат Эндрамиэль пошатнулся, и Геста издала победный вой, но дредноут вытянул вперед кулак и выстрелил из прикрепленного к нему штурмового болтера. Гесту разорвало на части.
Брат Эндрамиэль отвернулся от разорванных останков магоса и обратил свою ярость на рой. Цедис и остальные бросились в атаку.
Зажатые между разрушительной мощью дредноута и повелителем Кровопийц генокрады были обречены. Их когти не могли пробить саркофаг Эндрамиэля — они срывали священные свитки, следы крови и краску, но не могли пробить адамантиевый слой брони. Генокрады погибали под ударами Эндрамиэля, насаженные на Гладиус Рубеум, разваленные надвое силовым посохом Гвиниана, разорванные цепным мечом и молниевыми когтями.
Эрдагон пал, но резня продолжалась.
Цедис убил еще одного полу-ксеноса, прошив его череп ударом меча.
— Идем, — хрипло произнес Гвиниан, — наша цель находится внутри. Я чувствую их, а они меня. Их мать мертва, но они все еще не боятся.
Космодесантников осталось всего трое — Теале, Цедис и Гвиниан. Теале повернулся в сторону дредноута, добивающего последних генокрадов. Сангвинарному мастеру пришлось кричать, чтобы его услышали сквозь оглушающий рев дредноута.
— Я должен остаться здесь и отстраниться от кровавой ярости. Эрдагона еще можно спасти, а генное семя брата Гермиса требует извлечения. Пусть удача и ярость ступают с вами, пойте гимны битвы с радостью.
Цедис кивнул сангвинарному мастеру, и Теале приступил к своей мрачной работе. После Эндрамиэля во двор начали прибывать боевые братья, и бой почти закончился. Цедис подозвал отделение, и они отправились в катакомбы под Реликварием Санктум Святой Катрии.
Сколько же святых дев было похоронено здесь? В конце лестницы начинался широкий вымощенный мрамором коридор, в стенах которого располагались гробницы, по пять в высоту, в каждой из них содержались мумифицированные останки. Гробницы были установлены на равномерных интервалах и все заняты ссохшимися трупами.
Кровопийцы продвигались вперед, в их жилах бурлила «жажда».
В гробнице, переделанной в грубую пародию на ясли, они нашли чистокровных генокрадов. Когда ангелы смерти вошли в комнату, женщины и хилые мужчины с пустыми глазами выхватили хнычущих существ из колыбельных, расставленных вокруг трона из костей и железа. Четыре лапы держались за каждого суррогатного родителя, а в их шеи уткнулись фиолетовые морды. Околдованные люди пытались защитить их адских детей своими собственными телами. Некоторые из них подняли оружие, но были быстро сражены из болтеров.