Оказывается, в тот период, когда создавалась сага о Гэсэре, Падмасамбхава уже уехал из Тибета и поселился на медно-красной горе Ланка (Цейлон). Он общался с героем-царём Линга посредством магической проекции, являясь ему в видениях и снах. Из этого обстоятельства можно сделать вывод, что Падмасамбхава был включён в легенду после VIII столетия. Ниоткуда не следует, что эпопея о Гэсэре из Линга относится к буддийскому периоду в Тибете. Предания могут быть гораздо старше и, возможно, принадлежат к псевдоисторическим фантазиям бон-по, местным религиозным таинствам этой Запретной земли.
Нет необходимости выяснять здесь различные подробности легенды о Гэсэре. Достаточно указать, что и в монгольской и в тибетской версиях герой вырисовывается как защитник веры, покровитель слабых и мститель за обиженных. Он — трансгималайский Лоэнгрин, блестящий персонаж, личным символом которого была стрела. Как рыцарь Лебедя был посланцем мистического братства Монсальват и служителем священного Грааля, так и Гэсэр-хан выступает в роли эмиссара тайного братства мистерий Калачакра[117], прославленного в Чанг Шамбале. Подобно египетскому Гору, он является истребителем зла и в воображении почитающих его наций обладает многими из атрибутов Майтрейи Будды — грядущего Мессии.
Гэсэр-хан вступит в Лхасу во главе своих армий и очистит ламаистские доктрины и храмы. Он прогонит менял из святилищ и восстановит Блистательную Доктрину. Одновременно он изгонит чужеземцев из страны, и под его правлением Тибет победоносно возвысится и добьётся превосходства среди народов мира. Те, кто сражались с ним в былые времена, его доблестные генералы и преданные сторонники, дожидаются в Раю, чтобы снова родиться вместе с ним. Его возвращение обещано древними оракулами, пророчествами и предзнаменованиями; и сегодня по всей Северной Азии крепнет вера в то, что его пришествие близко.
Подобно большинству героев различных культур, Гэсэр-хан одерживал победы над своими противниками, многие из которых были демонами в различных обличьях, при помощи магических сил, ассоциирующихся с эзотерическими ритуалами школ тантры и калачакры. Герой был непорочно зачат вследствие того, что его мать выпила святой воды из чаши жёлтого жадеита, украшенной восемью подходящими эмблемами буддизма. Благовещение сопровождалось чудесными знамениями и явлением представительного собрания божеств. Гэсэр родился с тремя глазами, но из-за того, что один из них — в центре лба — вызывал чрезвычайное изумление и толки, его мать закрыла его нажатием большого пальца. Однако осталась крошечная, похожая на веко, отметинка, по которой героя могли узнать те, кто умел внимательно смотреть.
Как обычно в таких историях, злобный и завистливый принц пытался убить младенца из страха, что божественный ребёнок когда-нибудь узурпирует его царство. Но, кроме того, в Гэсэре заключено и некоторое противоречие, почти всегда присутствующее в герое какой-либо культуры. Несмотря на своё божественное происхождение, на то, что ему суждено было исполнить миссию мирового масштаба, и то, что он был наделён замечательным магическим даром, он пережил множество несчастий, предотвратить которые не мог и полагался лишь на мудрость гуру-колдуна Падмасамбхавы, в самых критических ситуациях следуя его указаниям. Как и у Зигфрида из «Дома Нибелунгов», его неверная жена забыла о нём на короткое время, и кое-какие из его дел прошли благополучно.
Народный герой всегда уязвим, но в конечном счёте побеждает, и Гэсэр не является исключением из общего правила. Он одолевает великанов, деспотов и сверхъестественных чудовищ, но его особый дар вызывать к жизни призраки, чтобы те исполняли его приказы, обнаруживает явно азиатский образец колдовских ритуалов. В камском варианте легенды Гэсэр умер не от руки смертного, а, исполнив своё предназначение, воспользовался высшими секретами калачакры, чтобы осуществить мгновенное растворение собственного тела. Во время медитации он и четверо его сподвижников, судьбы которых были связаны с его судьбой, произнесли тайные слова власти и исчезли, оставив после себя только мантии в кругах сияющего света.
Само собой разумеется, что Гэсэр-хан является типичным образцом царя-адепта. Его история — это «история власти»; даже рассказать её вслух значит вызвать призрак самого Гэсэра. Как Пифагор во время лечения декламировал больным строки из «Илиады», так и песни из эпической поэмы о Гэсэре превращаются в защитные стены. Путники, пробирающиеся через наводнённые разбойниками места, читают нараспев стихи, уверенные, что никакие враги не потревожат их, пока они поют о герое мира. В этот тибетский эпос включено множество глубочайших секретов азиатского эзотеризма. Прискорбно, что госпожа Дэвид-Нил не сочла целесообразным включить в свой перевод философские аспекты легенды, но, как она указала, это произведение в законченном виде было бы таким длинным и сложным, что обескуражило бы даже самого восторженного редактора.
117
Калачакра (санскр., «Колесо Времени») — система буддийского мировоззрения, предполагающая, что человек и мир связаны, и что изменяя своё бытие, человек может менять соотношения энергий во Вселенной. —