Было ли странно, что я была почти счастлива, что он это сделал? Желание может быть собственным демоном, который требует, чтобы ты его подпитывала, но такой же была и любовь, даже извращенная. Я подумала, не было ли в этом и того, и другого, потому что мы с ним наконец-то были на одной волне.
Я провела пальцами по его волосам, и они оказались мягче, чем я ожидала. Я потянула его за голову, чтобы поднять, и он согласился, перенаправив свой вес, переместив обе руки над моей головой.
— Я понимаю, — прошептала я.
Он уставился вниз, его глаза были такими темными, что даже не казались зелеными. Я хотела сказать больше, но еще одна боль пронзила мою грудь. Этот хуже, чем предыдущие. Я издала ужасный,
надрывающий горло крик. Моя спина выгнулась дугой, когда я одновременно попыталась приблизиться к нему и выползти из своей кожи. Я понимала, почему он это сделал, но боль, которую он причинил мне — боль, которую он причинил нам обоим, — была неизмеримой. Я не знаю, как он переносил это, не съеживаясь. Слезы выступили в уголках моих глаз, когда мое тело изогнулось, пытаясь вырваться из мучений, хотя я знала, что не смогу.
— Останови это, — умоляла я. — Пожалуйста, останови это. Это могло произойти только одним способом. Теперь мы оба
это знали.
Джулиан отстранился от кровати, отчего ситуация усугубилась. Я схватилась за грудь, и он взял меня за руки, отводя их.
— Сядь и не двигайся, — приказал он.
Я сделала, как мне сказали, присев на край кровати. Он отпустил мои руки и коленом раздвинул мои ноги. Я задрожала от предвкушения, раздвигая ноги, не нуждаясь в дальнейших инструкциях, когда он опустился передо мной на колени. Он наклонился вперед и нежно поцеловал клеймо между моих грудей, раздирающая кости боль уменьшилась, притупилась. Я развернула руки и положила их ему на плечи. Контакт помогал.
Его губы скользнули вниз по моей обнаженной груди, по животу, прямо к ноющему теплу между ног. Он схватил одно из моих бедер и перекинул его через плечо, слегка подув на мой клитор. Прерывистый вздох сорвался с моих губ, когда он наклонился вперед и продолжил дуть, погрузив в меня два пальца. Я провела руками по его плечам и вниз по спине, царапая его ногтями. Он зарычал в меня, и мои бедра дернулись вперед, но он удерживал меня неподвижно, проводя по мне языком.
Страннейшее ощущение наполнило меня, когда Зверь внутренне направила мои руки к своему затылку. Меня пронзило ощущение жжения, и снова я слишком поздно осознала, что это происходит. Джулиан понял и остановился, когда между нами вспыхнул огонь.
Там, где я должна была кричать от облегчения, я почти рыдала от отчаяния, когда клеймила его. Я была так чертовски близка, когда жжение отступило, но у маленькой части меня хватило здравого
смысла не кричать на него. Он собирался трахнуть меня, в этом я была уверена.
— Ты заклеймила меня, — пробормотал он.
Было ли это благоговение в его голосе? Не может быть… Я пыталась списать это на себя, но это было не так-то просто, когда его эмоции захлестнули меня.
— Не притворяйся таким удивленным, — огрызнулась я, и близко не извиняясь, как тогда, когда это случилось с Лараном или Аллистером. Джулиан связал меня, не спрашивая. Он уже был в этом на всю жизнь. Его задница не получила извинений. Он рассмеялся, отстраняясь.
— Что ты делаешь? — Я застонала, шире раздвигая ноги, чтобы показать, насколько я была в отчаянии.
— Повернись и встань на четвереньки, — приказал он.
В то время как нам с Лараном помешали, Джулиан был полон решимости хорошенько оттрахать меня, прежде чем другие Всадники найдут нас. Где бы мы ни были, — это был еще один вопрос, который меня интересовал.
Я откинулась на кровать и сделала, как он сказал. Кровать прогнулась, когда Джулиан забрался ко мне сзади. Он убрал волосы с моей шеи и туго натянул их.
— Приподнимись. Я хочу чувствовать тебя, — хрипло прогрохотал его голос.
Мышцы моего живота сжались, когда я подтянулась, моя спина вплотную прижалась к его груди. Он обнял меня за талию, положив ладонь мне на живот. Я откинула свою задницу назад, пытаясь потереться об него. Очевидно, это было не так соблазнительно, как я думала, когда он мрачно усмехнулся.
— Чего ты хочешь, Руби? — спросил он, его голос был не громче шепота.
— Ты знаешь, чего я хочу, придурок, — прорычала я.
Мое дыхание с шипением вырвалось сквозь зубы, когда я почувствовала резкий шлепок его членом. Было больно, но такая боль была приятной.
— Ты ведешь себя как соплячка. Нам нужно над этим поработать.