— Не надо, — быстро ответила Мойра. Она вздохнула и положила маленькую ручку мне на плечо. — Пожалуйста, не извиняйся. Ты не знала, что это произойдет. Это не твоя вина.
— Мы оказались там из-за меня…
— Руби, — настаивала она. Ее тон был суровым, но с нотками усталости. — Демоны не заманивали меня в ловушку. Меня не держали в клетке. Я была… — она замолчала, тяжело сглотнув. — Сначала я подумала, что умерла. Я могла ходить, говорить и
прикасаться — но никто не знал, что я была там. Никто, кроме Бандита и одной из Адских гончих, которых они держали в клетке. Я съела их еду. Разбила их выпивку. Я даже дала пощечину одному из них, но никто не мог со мной общаться. Они думали, что я призрак. — В ее глазах были тени, когда она смотрела на все, кроме меня. Ее поза была слишком напряженной, когда она раскачивалась взад-вперед на ногах. Пребывание там, внизу, возможно, и не убило ее, но теперь вокруг ее разума выросли стены. Стены вокруг ее сердца. Стены там, где их не должно было быть, не со мной.
— Я не знаю, что сказать, — честно призналась я. Я понятия не имела, что должна была сказать, если она не позволила мне извиниться. — Я чувствую, что это моя вина за то, что ты оказалась там, внизу, и пока Всадники увозили меня, ты застряла…
— Я не застряла, — сказала Мойра. Она повернулась в сторону и подняла одно пылающее крыло. Я моргнула и сглотнула.
— Это руна.
— Я думаю, Доннах использовал свое волшебство фейри, чтобы я не смогла уйти. У Бандита такая же на нижней части задней левой лапы. — Она снова повернулась, обхватив себя крылом.
Было ли это подсознательным действием? Осознавала ли она, насколько уже изменились ее манеры?
Я не знала, но я чертовски уверена, что мне не нравилась красная руна на ее верхней части спины. Я не говорила на языке фейри, ни той, ни другой расы, но знак, похожий на птичью клетку, было нетрудно понять.
— Значит, он заколдовал тебя, чтобы ты и Бандит оставались там. Как? Я наблюдала за ним все это время…
— Я много думала об этом, и, по-моему, единственный раз, когда он мог это сделать, был, когда нас перевозили, до того, как мы пришли в себя. Если бы Бандит тоже был усыплен, тогда мы могли бы и не заметить…
Ее логика была неплохой, но, если бы это было правдой… кто знает, что еще он мог бы натворить. Где еще могли остаться отметины на нашей коже. Я провела рукой по своему плечу, чувствуя себя оскорбленной, хотя он отметил не меня.
— Это было преднамеренно. Он планировал убедиться, что я войду в подполье и спасу Благих так или иначе. Хотя я не понимаю,
откуда он мог это знать, — вздохнула я. Мое внимание привлек стук в дверь. Аллистер протянул бледную руку с дымящейся чашкой черного кофе. Я взяла его и благодарно улыбнулась.
— Здесь все в порядке? — спросил он слишком небрежно. Мойра отряхнула ворсинку со своих леггинсов, отстраненно отвернувшись. Я кивнула ему, и он повернулся, чтобы уйти. — Я позволю вам двоим наверстать упущенное… — Он замолчал, неловко уходя.
— О чем ты думаешь? — Спросила я ее, садясь на огромную белую кровать. Мойра ковыряла ногти, пока гоняла свои мысли взад и вперед. Паранойя и недоверие снедали ее.
— Это прозвучит безумно, — сказала она. Я улыбнулась
— Уверена, я поступала и безумнее. — Легкая усмешка тронула ее губы, но только на секунду.
— Я думаю, Юджин был подставой. Что Благой каким-то образом организовал все это. Ты доверяешь рубруму. Он доставил нас к нему. Взывая к твоей человечности, чтобы заставить тебя отправиться к Ле Дан Биа и освободить его людей…
Она была права. Это действительно звучало безумно, но это не означало, что это было неправдой.
— Я не знаю, как он мог это сделать. Я знаю, что, заставляя нас оставаться там, он гарантировал, что ты будешь вынуждена вернуться и разобраться с ними. Чего-то не хватает… — Она глубоко вздохнула, задумчиво покусывая губу. Я провела рукой по шерсти Бандита, и он перевернулся на спину, чтобы я могла погладить его животик. Та красная руна, о которой она мне рассказывала, вспыхнула в поле зрения, и моя рука замерла. Мысленный щелчок, которого раньше не было.
— Ты сказала, что Бандит тоже был с тобой, верно? Что он не мог выбраться?
— Да, — кивнула она. — Они могли видеть его и взаимодействовать с ним не больше, чем я. Когда он подумал, что ты умерла, он растерялся и вырос, это был первый раз, когда они, казалось, заметили. Они увидели меня, когда ты переступила порог, так что я могу только предположить, что именно тогда чары рассеялись на нас обоих. — Она посмотрела через плечо на руну у себя на спине, крепче обхватив себя руками.