— Предлагаю, — громко заявила другая, — если в течение пятнадцати минут его не будет, то это официальное опоздание со стороны преподавателя. Значит, можем свалить отсюда.
— Согласен, — вторил ей один из парней. — Какого дьявола я должен стоять здесь и ждать, пока какой-то старый адвокатишка соизволит притащить сюда свою задницу, а?
М-м-м… Понятно. Вот вам и аристократический пыл. Автор гневной тирады как раз был одним из тех, чьи эмоции прочитать я не мог.
А вообще, мне сейчас прямо ностальгия в лицо ударила. Даже сам вспомнил, как стоял в прошлой жизни у дверей аудитории и ждал, пока появится опаздывающий преподаватель. Даже разговоры были те же самые.
Ладно. Хватит ломать комедию. И так ясно, что будет непросто, а с остальным в процессе разберусь.
Не привлекая к себе особого внимания, прошёл через собравшихся у дверей ребят, ощутив лишь пару заинтересованных и подозрительных взглядов на своей фигуре. Когда достал из кармана связку ключей, взглядов стало чуть больше, но всё равно на меня посмотрело не более четверти из двух десятков ребят.
А вот когда вставил ключ в замок и повернул его с громким щелчком, в коридоре повисла тишина. Гробовая.
— Заходите, чё, — сказал я, открывая дверь и отходя в сторону.
Ладно. Признаю. В этот момент я искренне радовался тому, что оказался сейчас здесь. Смотреть на их офигевшие лица дорогого стоило. А уж сколько эмоций! Испуг, недоумение, любопытство. И все дьявольски яркие.
К слову, ещё одна странность. Либо мой дар стал сильнее, либо же я просто к нему постепенно привыкал всё больше и больше, но теперь определять эмоции молодых людей было куда проще, чем тех, что постарше. Они банально были ярче. Не имелось, видимо, у юности порождённой годами сдержанности.
Впрочем, не то чтобы и у взрослых людей эта сдержанность всегда имелась.
— Тебя препод прислал, да? — тут же с подозрением спросил кто-то.
— Не, я и есть ваш препод, — ответил и первым же зашёл в аудиторию.
— Чего?
— Он серьёзно?
— Кто это вообще такой…
— Какого хрена, он же моложе меня…
Тихие перешёптывания становились всё менее и менее разборчивыми по мере того, как я шёл по аудитории от входа. Дошёл до стола и скинул пиджак с плеч, пока за моей спиной ребята осторожно заходили внутрь, разбредаясь по помещению и занимая столы.
Повесив пиджак на спинку своего стула, дождался, пока все они займут свои места и усядутся.
И хоть бы кто закрыл за собой. Ведущая в коридор дверь в аудиторию всё ещё оставалась открытой настежь.
Найдя глазами того аристократа, который очень уж нелестно отзывался по поводу моей «старческой адвокатской задницы», ткнул в него пальцем и указал на выход.
— Дверь закрой, и начнём.
Сидящий на последней парте парень пару секунд помедлил, а затем встал и выполнил мою «просьбу». Причём всё это было сделано с выражением «какого чёрта этот пацан смеет мне указывать». В любой другой ситуации, вероятно, он тут же попытался бы показать свой гонор, но после произошедшего в коридоре не до конца был уверен в ситуации.
Ну и ладно.
Дождавшись, когда в аудитории наступит полная тишина, на что потребовалось порядка полутора минут, я ещё раз окинул аудиторию взглядом.
— Добрый день, — произнёс я. — Меня зовут Александр Рахманов. И, как, должно быть, некоторые из вас уже догадались, именно я буду вести у вас этот дополнительный курс по адвокатской этике.
По собравшимся прошла волна удивления. Похоже, они до последнего не верили, что именно я буду с ними заниматься. И такое ощущение, будто все они ждали, что же такого я им скажу.
А ведь реально нужно что-то сказать. Вступительное слово — штука важная, да только вот… если честно, я и сам понятия не имел, что именно сказать. Так что решил отделаться общими фразами. Для начала и этого хватит.
— Так уж вышло, что этот курс является для вас обязательной частью подготовки, и вне зависимости от того, кем вы себя видите в будущем — корпоративным юристом, защитником в уголовном процессе или бог знает кем ещё — вы обязаны понимать: без этики наша профессия теряет лицо, — сохраняя серьёзное выражение, произнёс я.
Сразу видно. Я их заинтересовал. Они сидели и слушали меня, раскрыв рты… ага, конечно. Слушали разве что несколько ребят. Половина остальных чуть ли не скучала. Второй было почти пофигу. Вон, ребята на последних рядах откровенно в телефоны залипали. Господи, а я ведь раньше и не думал, как это может бесить…
— Мы не будем ограничиваться изучением Кодекса профессиональной этики адвоката. Он лишь основа, — спокойно продолжил я, чётко следуя разработанному Софией плану и тезисной базе. — В центре нашего внимания окажутся практические ситуации: конфликты интересов, давление клиента, моральные компромиссы, границы дозволенного и ответственность за ошибку. Всё это будет иметь огромное значение в вашей будущей работе и…
М-да. Если кто-то хотел увидеть, как именно выглядит отсутствие авторитета, то вот оно. Милости просим, как говорится. Может быть, будь я постарше лет на тридцать, то внимания было бы побольше, а так… какой им смысл слушать того, кто выглядит младше едва ли не половины из них.
— Слушайте, а за каким хреном вы вообще сюда приперлись? — спросил я их, окончательно отбрасывая крайне красивую приветственную речь, которую София набросала для меня в виде тезисов.
Зато некоторые наконец обратили на меня внимание. А когда моё молчание затянулось на целую минуту, по аудитории прошла лёгкая волна неуверенности.
— Потому что этот курс для нас обязателен, — хмыкнул кто-то с задних рядов, и народ согласно забурчал.
— Нет, — покачал я головой. — Я не об этом спросил. Нахрена вы хотите стать адвокатами?
Пробежавшись глазами по ребятам, я остановил взгляд на одной из девушек со второго ряда.
— Вот ты, — произнёс я, указав на пальцем на стройную блондинку, чей костюм явно стоил подороже, чем одежда всех ближайших к ней студентов вместе взятых. — Как зовут?
— Мое имя есть в списках, — язвительно отозвалась она, но я пропустил это мимо ушей.
— Ты видишь у меня в руках списки? — поинтересовался я, скрестив руки на груди. — Давай, не ломайся, как девственница. Как зовут?
Она возмущённо покраснела.
— Екатерина Руденко, — последовал её едкий ответ.
— И почему же ты решила стать адвокатом, Екатерина?
— Потому что я хочу научиться управлять законом, а не подчиняться ему, — бросила она, задрав подбородок и явно готовясь отстаивать свою точку зрения. Да ещё и произнесла так, чтобы всем было ясно. Она своей мотивацией гордится.
Да только ошиблась.
— Молодец, — кивнул я, чем, похоже, сильно её удивил. — Значит, хочешь власти. Неплохо.
— Я не это имела в виду, — тут же слегка смутилась она. — Я говорила о том, что…
— Не надо отнекиваться, — перебил я её. — Желание получить власть в руки похвально. Амбиции — это хорошо. Без них нет смысла идти вперёд. Так. Дальше. Ты.
Мой палец оказался направлен на парня в другой части аудитории. Парнишка до этого момента что-то читал с экрана телефона и даже не заметил, как все уставились на него. Лишь после того, как позади сидящий явно пнул его по ноге, парень соизволил поднять голову.
— А, что?
— Кто такой?
— Михаил Григорьев, — неуверенно произнёс он.
— Зачем ты тут?
— Ну, я хочу пойти на государственную службу, — негромко отозвался Михаил.
— Зачем?
— Ну, вообще я хочу стать прокурором и…
— Зачем? — повторил я вопрос. — Нахрена, если так будет понятнее.
— Я не совсем понимаю…
— Что тут не понимать, — удивился я. — Я задал тебе простой вопрос. Почему ты хочешь стать прокурором? Вот и дай простой ответ.
Парень замялся. Посмотрел по сторонам. Разумеется, тут же наткнулся на десятки жадных глаз, которые ожидали его ответа. А что? Всем нравится, когда на их глазах копаются в чужих внутренних желаниях и мотивациях.
— Не хочу, чтобы кто-то коверкал законы Империи против неё и её граждан, — негромко рассказал он, сдавшись под давлением всеобщего внимания.
— Такие, как Екатерина? — предложил я ему. — Она же вроде хочет управлять законом в своих целях…