— Евгений, я…
— Возражения не принимаются, — покачал он головой. — Спасибо за чудесный завтрак и… проводите меня, пожалуйста.
В коридоре он задержался.
— Продиктуйте мне номер Вашего телефона. Должны же мы как-то поддерживать связь.
— Ну, да. Мы ведь теперь почти родственники… ой, простите! Вечно мой язык…
— Да уж! Язычок у Вас! Лучше не попадаться. Можно порезаться.
Он покачал головой, а потом сказал с усмешкой:
— Но, несмотря на Ваш острый язычок, я бы никогда не ушёл от такой женщины, как Вы…
— Ну, так оставайтесь, Евгений Юрьевич! — ляпнула я, не успев прикусить свой длинный язык. — Ой! Простите ради бога. У меня слова всегда летят быстрее мысли… Простите… — прижала я руки к груди.
Вересов как-то странно посмотрел на меня и уже в дверях сказал:
— Я позвоню Вам на днях.
Я закрыла за ним дверь и вернулась на кухню. Надо было собираться на дачу, но на меня напало какое-то странное возбуждения. Я никак не могла сосредоточиться на том, с чего начать. Сначала решила порезать пироги. Потом отложила их и стала искать контейнеры, чтобы упаковать выпечку. Нашла контейнеры. Поставила их на стол и тут вспомнила, что у меня отварены овощи для «Оливье». Осталось только нарезать. В общем, хваталась то за одно, то за другое, а в итоге оставила всё на своих местах, села и закурила. Надо признаться, что визит Вересова выбил меня из колеи. Вернее, не его визит, а сам Вересов. И его внешний вид, и манера поведения, и это желание помогать мне материально… Я вспомнила, как меня словно током ударило, когда я до него дотронулась. Я что — влюбилась⁉ Ёшечки-матрёшечки! Только этого не хватало!
Евгений. Глава 7
Я вышел от Татьяны Морозовой под впечатлением. Даже не стал лифт вызывать. Пошёл вниз по лестнице пешком. Она поразила меня не только своим внешним видом, но и своим неунывающим характером. Я-то думал, что увижу женщину с опухшим от слёз лицом, в домашнем халате и стоптанных тапках. Так сказать, сработал стереотип «брошенной жены». К тому же Лиля уверяла меня, что Морозова старая и не красивая. Каково же было моё удивление, когда дверь мне открыла симпатичная, ухоженная женщина с короткой стрижкой, в трикотажных шортах, в футболке поло, в кокетливом фартуке и в домашних туфлях на каблучках. Мало того, что она сама ушла от Валерия, так ещё не сказала о нём ни одного дурного слова. Я, как адвокат, прекрасно знаю, какие гадости говорят при разводе мужья и жёны о своих бывших. К тому же я никак не предполагал, что у Валерия такая симпатичная жена, с искромётным чувством юмора и с остреньким язычком. Весь её вид говорил о том, что она ничуть не унывает и довольна своей жизнью. Я так растерялся от её открытой улыбки и гостеприимства, что вся подготовленная мною речь вылетела из головы. Мало того, что я не смог отказаться от завтрака, так я ещё забыл сказать ей про раздел бизнеса! Ведь это была основная причина, из-за которой я решил лично встретиться с Морозовой и помогать ей финансово.
Стыдно признаться, но мне показалось, что моя дочь в чём-то уступает уверенной в себе Татьяне. Не было в Лиле такого жизненного задора, такого своеобразного юмора и умения непринуждённо держаться с малознакомыми людьми. Дочь моя была ещё та артистка! Это со мной она могла показать коготки, но с другими мужчинами изображала из себя особу трогательную, нежную и хрупкую. И как ей только это удавалось⁉ Её хотелось защищать и оберегать. Думаю, именно это привлекло в ней Валеру. Рядом с такой самодостаточной женщиной, как Татьяна, у него, скорее всего, упала самооценка. Не каждый мужчина готов вынести рядом с собой сильную женщину, создавшую свой успешный бизнес, вот он и обратил внимание на мою хрупкую с виду дочь. Но как по мне, так его жена была очень харизматичной. На неё хотелось смотреть. С ней хотелось разговаривать. И, чёрт возьми, мне очень хотелось коснуться её! Особенно после того, как она коснулась меня…
В тот момент, когда я подходил к машине, раздался телефонный звонок. Номер был незнакомый.
— Привет! Ты напрасно занёс меня в чёрный список. Неужели ты думаешь, что я не догадаюсь приобрести другую симку?
— Надя! Хвати уже мне звонить. — Ответил я резко. «А ведь Надя тоже во многом уступает Татьяне. — Мелькнуло у меня в голове, но я тут же одёрнул сам себя: — В чём дело, Вересов? Ты теперь всех знакомых женщин буду с Морозовой сравнивать, что ли?»
— Дорогой! Что с голосом? — Растерянно спросила она. — Ты такой сердитый… Можно подумать, что я позвонила не вовремя.
— Надя! Пожалуйста, перестань называть меня дорогим и звонить мне, как ни в чём не бывало. — Сухо сказал я, стараясь переключиться от странных мыслей.