— Магнитную бурю на их производства! Аг-р-р-р, я надеялась, что в этот раз успею всё подчистить до того, как ты узнаешь!
Я натурально опешил.
— «В этот раз»?! И сколько раз ты взламывала базы данных «Ионского экспресса»?!
— Ну, конкретно «Ионский экспресс» всего один раз, — невинно хлопнув ресницами, пробормотала хитрая бестия. — А так, ещё два раза были гадские статьи в «Скандальных фактах» и «Новом мегаполисе».
— Ох, Ленни… — я тяжело опустился на диван в прихожей.
Мысли закружились метеоритным дождём. Получается, это уже не первый выпуск, а значит, под меня роют… Врагов и недругов, недовольных клиентов, разорённых из-за проигрышей в суде фирм, обиженных женщин, их ревнивых мужей и просто завистников у меня всегда было много. У любого успешного адвоката их много, но конкретно у меня — пара сотен точно наберётся. Пытаться вычислить, кто заказал статью — бессмысленно, но кто бы это ни был, рано или поздно он сможет выйти на родителей Шарлен, и тогда от всей этой грязи будет крайне сложно отмыться… и мне, и Ленни.
К сожалению, шесть лет назад у меня так и не получилось договориться с матерью Шарлен. Так уж сложилось, что на Эльтоне женщины в принципе исторически имели прав больше, чем мужчины. Так как Нереза Бьянчи официально не состояла в браке с отцом Ленни, то и дать разрешение на опеку посторонним человеком могла лишь она. Мнение отца Шарлен юридически не имело силы. Сама же госпожа Бьянчи наотрез отказалась подписывать какие-либо документы, но не потому, что переживала за дочь или была возмущена предложением незнакомца о сожительстве с несовершеннолетней девочкой. Нереза была рада, что дочь «с грязными генами» наконец-то уходит из дома, но женщина не хотела ставить свою подпись на официальных бумагах, из которых устанавливалось её родство с Шарлен.
«Пускай вообще скажет спасибо, что я ей гражданство оформила», — фыркнула эльтонийка и, не стесняясь, выставила меня за дверь.
— Я знаю, что тебе неприятно! — Звонкий голос Ленни выдернул из воспоминаний шестилетней давности. — Да, я не такая красивая, как те зазнобы, которые тебя окружают! У меня жуткие жабры! — Шарлен резким нервным движением дотронулась до шеи и потёрла её с такой силой, будто хотела оторвать несчастные жабры напрочь. — И глаза, если снять линзы, мерзкого водянистого цвета. Да и вообще, от меня за версту пахнет смешанной кровью, ну и что теперь? Я знаю, что я уродина, а ты единственный в своём роде чистокровный эльтониец-мужчина, но неужели тебе настолько противно, что нас запечатлели на одном снимке?!
Губы девушки неожиданно скривились и задрожали.
— Ох, Ленни, не в этом дело! Поверь, это здорово, что в тебе так много от твоего отца! Двойная система дыхания — это замечательная вещь. При желании ты часами можешь находиться под водой и никогда не задохнёшься. И я считаю тебя красавицей такой, какая ты есть!
— Правда? — Шарлен всхлипнула, но при этом светло улыбнулась. — Тогда я не понимаю… Почему ты так сильно расстроился из-за статьи?
Я покачал головой, не зная, как наиболее тактично объяснить ситуацию. Шесть лет назад, когда маленькая девочка переступила порог офиса с отчаянной просьбой посадить её в тюрьму, я даже не представлял, что всё так обернётся.
Время шло. Когда Ленни исполнилось пятнадцать, она напрочь отказалась съезжать из пентхауса и заявила, что я не настолько хорошо плачу, чтобы снять квартиру. Конечно, мы оба знали, что это неправда. Но я и сам настолько привык к её незримому присутствию, совместным просмотрам голофильмов под хруст чипсов и вылазкам на другие планеты, в зоопарки и музеи техники, которые так сильно любила мелкая, что я не стал возражать.
— Понимаешь, Ленни, дело не в том, что у тебя миттарская кровь, — ответил, тщетно стараясь подобрать правильные слова. — Просто ты несовершеннолетняя по меркам Эльтона, и вся эта ситуация может плохо отразиться в будущем на твоей репутации. Я знаю, насколько сложно смескам добиться положения в обществе, а если в твоей истории будет ещё и пятно…
Синие глаза сердито сверкнули:
— Эрик, ну не держи меня за дурочку! Разумеется, я уже взломала базу данных Эльтона и исправила свой возраст. Мне двадцать один. — Мелочь с косичками гордо задрала подбородок, а я не удержался от улыбки. Сколько бы лет ни прошло с нашего знакомства, и как бы высок ни был её уровень интеллекта, для меня она всегда будет мелочью.
— И всё-таки мы оба знаем, что это неправда. — Я многозначительно посмотрел на девушку, но та в ответ воскликнула:
— Ух ты! Ты купил мои любимые мятные леденцы! — Шарлен выхватила торчащую пачку из моего кармана и напихала в рот сразу горсть: — М-м-м-м, какая вкуснятина, с жидкой начинкой!