Компания Мелькора села в машину, Гор вел. Манвэ с Мелькором сидели на заднем сидении и обменивались впечатлениями.
— Какие милые ребята, — сказал адвокат, кладя голову на плечо возлюбленного, — особенно этот, который водку пил, Роджер.
— Да, чертовски красивый парень.
Гортхауэр вдруг почему-то почувствовал, что кровь прилила к его лицу.
— Надо их раскрутить, — задумчиво произнес Мелькор. — Они того стоят. Гор, займешься ими?
— Как скажешь, — спокойно ответил тот, пытаясь понять, почему краснеет. — Можно пригласить их завтра. Только учти, этот черноглазый твердо решил лечь с тобой в койку.
— Ну, удачи ему, — тихо рассмеялся гангстер.
На следующее утро, а ночь музыканты провели в квартирке ударника за распитием спиртного, Фредди тут же кинулся звонить Мелькору. Ему ответил Гор и пригласил группу на сегодня на восемь, в особняк.
Когда они приехали к Мелькору и вошли в громадный дом, Фредди издал тихий страстный стон.
«У меня будет такой дом, — сказал он себе. — Чего бы мне это ни стоило». Акции Мелькора подскочили еще выше.
Их проводили наверх, в кабинет, где уже сидели Гортхауэр, Мелькор и Манвэ. Последовал обмен суровыми мужскими рукопожатиями.
— Итак, — сообщил гангстер, когда все расселись. — Вы мне понравились, парни. Я, пожалуй, вложу в вас деньги.
«Бинго!» — мысленно воскликнул Мей и сжал кулаки.
— Нам надо обсудить условия нашего делового сотрудничества. Я вас не обижу.
— Мы не сомневаемся в этом, — сказал Фредди, глядя на него страстно.
— Заниматься вами будет Гор, — объяснил Мелькор, игнорируя этот взгляд.
— Да, я думаю, смогу устроить вам пару концертов в хороших залах и сделать рекламу на радио, — ответил Гортхауэр, глядя на Роджера и думая: «Интересно, удастся его уложить в койку или нет? Ведь нет, наверное, небось его только девушки интересуют. А было бы здорово».
Дикон очень переживал. В принципе, ему нравился Мелькор. И он был доволен, что у группы наконец что-то выходит с раскруткой. Но когда он видел, как Фредди смотрит на высокого гангстера, у него начинало болеть сердце. Он сам никогда в жизни ни с кем не спал и уж конечно считал гомосексуализм извращением, но с отчаяния ему пришла в голову шальная мысль, что если бы Фредди был не против, он бы тоже не отказался. «Так разве он меня захочет? Да никогда в жизни. Мне до этого Мелькора, как до звезды небесной». Беднягу басиста, как магнитом, притягивали черные глаза и гибкое тело Фредди. Он ничего не мог с собой поделать.
Тейлор был доволен. Мужики были крутыми, когда ударник увидел на подъездной дорожке желтую «гадюку» Мелькора, он аж слюну пустил от зависти. Ему очень хотелось попросить покататься, но он старательно сдерживался.
— Вам нужен хороший имидж-мейкер,- сказал Гор. — Я достану. Есть у меня один на примете.
Когда все было обговорено, документы вчерне написаны, решили это дело обмыть.
Вечеринка была устроена с присущим Мелькору размахом. Спиртного было — залейся, музыка гремела, народу, правда, было немного, зато избранные. Внимательно поглядев, как хозяин дома обращается с Манвэ, Фред понял, что здесь ему не обломится. Он расстроился, но не слишком. Мелькор был очень красив, но Фредди тянуло к нему просто как к сильному мужчине. Его всегда к ним тянуло. А вот, например, Джон вызывал в нем действительно сильные чувства. Но как подступится к невинному и шарахающемуся от всего мальчику, солист не знал. Правда, он думал, что сегодня он, возможно, попытается что-нибудь предпринять. Мей пил пиво. Он был наверху блаженства. Все было круто и обещало успех. Дикон следил за Фредди, уже захмелев и не в силах сдержаться. Один раз, несколько недель назад, когда они репетировали, Фредди как-то подошел к нему и положил руку на плечо. Джон до сих пор вспоминал это прикосновение, которое обожгло его даже через рубашку.
Гортхауэр быстро нашел общий язык с Тейлором. Оба до сумасшествия увлекались гонками, и когда ударник узнал, что Гор полупрофессиональный гонщик, стал смотреть на него, как на божество. Выпив и несколько расслабившись, Роджер спросил у Гортхауэра, чья эта машина на подъездной дорожке.
— «Гадюка»? Мела. А что?
— Как ты думаешь, он разрешит мне на ней немножко проехаться? — робко спросил Тейлор, глядя на Гора большими голубыми глазами. От этого взгляда гангстер почувствовал, как его тело наполняется истомой, и в очередной раз подумал, как ему хочется переспать с этим парнем.
— Без вопросов. Даже спрашивать не надо. Пойдем, покатаемся.
Роджер торопливо вскочил.
Они вышли из дома, и Гор, галантно открыв дверцу, предложил ударнику устраиваться на шоферском месте. Тот влез в машину, опустился на низкое сидение и благоговейно положил руки на руль. Гортхауэр сел рядом и пристегнулся.
— Куда поедем? — спросил Роджер, поглядев на него влажными от счастья, блестящими глазами.
— Я думаю, надо проехать через туннель и выехать на 91-ую. Там можно хорошо погонять.
— А полиция? — недоверчиво осведомился Тейлор. — Там все набито копами.
— Копы отлично знают эту малышку. Они ее не остановят. А если остановят, я найду, чем их утешить, — успокоил его Гор. — Давай, валяй.
Тейлор стронул машину с места. Сначала, пока они были в городе, он особенно не усердствовал, привыкая к маневренному и легкому автомобилю. Но когда они выехали на хайвэй, ударник словно взбесился. Он выжимал из «вайпера» все, на что тот был способен, узкая разделительная полоса проносилась со свистом мимо, редкие в ночной час машины оставались позади, ветер гудел в окна. Гор смотрел на Роджера. Лицо ударника было бледным, губы сжаты, глаза чуть прищурены. Он был хорош, как молодой бог, несущийся на крыльях северного ветра. Опытным взглядом помощник Мелькора подмечал кое-какие неточности и неловкости в стиле его вождения, но он сразу понял, что мальчишка — прирожденный гонщик. А то, как он отдавался этому процессу, то, как возбуждала его скорость, делало Роджера совершенно неотразимым. Весь бешеный темперамент Тейлора проступил на его лице. «Интересно, как он трахается, если он так водит машину?» — подумал Гор, которого ускорение вдавливало в сидение.
Наконец они доехали до выезда на 91-ую дорогу. Там Тейлор внезапно затормозил и сказал:
— Сядь ты, я хочу посмотреть, как ты водишь.
Гортхауэр, чувствуя себя польщенным, сел за руль. Они промчались по дороге, выехали в экзит на крутом вираже и рванули обратно к Нью-Йорку. «Вайпер» догнал какой-то одинокий «феррари», летевший по соседней полосе, и Гор, небрежно положивший руки на баранку, подмигнул Тейлору.
— Сейчас мы его сделаем.
У ударника на щеках выступила краска. Он глядел на гангстера, не отрываясь, жадно, как влюбленная девушка, и тому хотелось только одного — чувствовать на себе этот взгляд. Для Роджера Гор бы сейчас потягался с самим Шумахером. Гортхауэр легко обогнал «феррари», но тот не собирался сдаваться. Подрезав «вайпер», он ушел в отрыв. Гор озверел. Он рванул так, что шины взвизгнули. Через секунду он обошел соперника по соседней пустой полосе и показал ему средний палец.
— Вау! Yes! — заорал Тейлор, тоже поднимая руку с «птичкой» над крышей. «Феррари» скис, тягаться с Гором ему, очевидно, было не под силу. Роджер и Гортхауэр посмотрели друг на друга, издали совершенно одинаковый торжествующий вопль и хлопнули ладонью о ладонь.
Тейлор был в восторге. Ему отчаянно нравился Гор. Вот это был человек. Старше ударника на каких-нибудь три-четыре года, а уже успел все на свете. Как он управлялся с машиной! Его небрежная, красивая манера вождения приводила Роджера в восторг, он, не отрываясь, глядел на желтовато-бледное лицо Гортхауэра, на то, как он прикусывает нижнюю губу, сводит брови и вдруг неожиданно улыбается короткой, злой и азартной улыбкой. Он был очень крутым, и Тейлор совершенно очаровался им. Ему тоже хотелось стать таким.
Подъехали они к дому Мелькора в четыре утра. Когда Гор лихо затормозил перед гаражом, он поймал на себе восхищенный взгляд ударника. Тейлор смотрел на него блестящими глазами, а на его лице было выражение совсем как у удовлетворенной женщины. Гор почувствовал, как его бросает в жар. «Подъехать к нему, что ли? — подумал он. — Ведь пошлет».