Так же был мой личный секретарь, командиры единорогов и четвёртого отряда, офицеры и замы, которых я знал, но уже не так близко. По сути, это и есть лидеры города Николай. Кстати, сам Николай тоже был, но застенчиво жался в углу и так же неуверенно улыбался.
— Аркадий Ефимович, — хлопнул в ладоши Дмитрий Чуй, — мы откроем шампанское, тебе тоже глоточек нальём, знаем, что ты у нас человек непьющий, правда, причину этого факта ты всем рассказал разную. Но, не суть.
Всем, кроме дочери Бульдога, единственному присутствующему на сборе ребёнку, налили шампанского, а ей яблочного сока из бутылки.
Она стрельнула по сторонам глазками и подняла руку, как на уроке.
— Я хочу сказать! — тихо заявила девочка.
— Ну, говори, — подбодрила её Кукушкина.
— На ушко хочу сказать… дяде Аркаше.
Я подошёл, и она прошептала мне на ушко:
— Я Вас люблю, дядя Аркаша. Вот вырасту и мы поженимся.
— Гм. Я могу тебе обещать одно, — распрямился я. — Мы с папой сделаем так, чтобы когда ты вырастешь, то выйдешь замуж за кого захочешь, обеспечим тебе хорошее приданое и никому в обиду не дадим.
А про себя проглотил слова «… и поэтому я очень хочу остаться в городе, чтобы увидеть, как ты вырастешь».
— Ну, давайте начнём поздравления и празднование! — громко провозгласил Чуй, и мы чокнулись.
Изображать веселье, когда внутри ты напряжён как струна, трудно.
— Так, Аркадий Ефимович, — поправил очки Филипп, — мы тебя на короткое время оставим в покое, но потом тебя ждёт завтрак в районе порта, а после нужно встречать самолёт гостей.
— Чего?
— Ну часть гостей на празднике из Кустового, логично же.
— Да, что-то в этом есть.
Первой из самолета вышла Гадюкина и её посещение меня здорово удивило, но, не больше, чем та проблема размером с гору (меня удаляют к херам из этого мира!), которая висела над моей головой.
Я встречал гостей, которых пригласил штаб по празднованию моего дня рождения и среди прибывших меня порадовал руководитель учётной службы Чёрного рынка Кустового.
Мобилет зазвонил. Высветился номер руководителя лицензионной палаты Хорькова. Поскольку мои гости уже начали подходить, то сбросил звонок.
— Николай Викторович!
— Иван Иванов.
— Я рад Вас видеть, — мы обнялись и по-мужицки похлопали друг друга по спинам, — Вы очень помогли мне с тем, что видите вокруг, с тем, чего мы все тут построили и создали.
— Аркадий Ефимович, Вы не помирать собрались? Что за подведение итогов?
— Обычное настроение в день рождения.
Внезапно в толпе прибывших мелькнул гоблин, чью необычную внешность никто в упор не замечал, на него никто не смотрел и всё же он находился прямо в толпе.
Поболтать больше не удалось, меня перехватила Гадюкина.
— Нам надо поговорить и это важно, — блеснула глазами она.
Я крутил головой, ища гоблина. Только что был тут и пропал.
— Хорошо, Ядвига Павловна. Отойдём, пообщаемся.
— Нет, надо уединённо.
— Кхе. Ну, поехали в район порта. Сегодня последний совместный день мой и моей машины.
— А что с ней?
— Пообещал заместителю атамана, можно сказать — проспорил.
То, что гоблин прилетел, это хорошо, а то, что пропал, исчез… У него свои пути, он перемещался как считал нужным, причём его метод мне непонятен, он же запросто игнорирует артефакт общего магического подавления.
Мы сели в авто и оказались в районе порта, но поскольку территория была приличной, то отъехали от основной массы народа туда, где были небрежно брошены пустые ящики и бродили птицы.
Мы вышли, я вдохнул влажный теплый воздух с реки. За счёт ширины в несколько сот метров (не Волга, конечно, та в сравнительно узком месте в районе центра Волгограда была больше полутора километров) река Хозяйка создавала собственную атмосферу, запах, влажность и вообще влияла на экосистему.
— У вас тут правда водятся дельфины? — спросила Гадюкина.
— Да, ближе к вечеру они выгоняют косяк рыбы к одному из берегов и если это сторона порта, то можно лицезреть их спины.
— И они и правда водились тут всегда? — недоверчиво спросила Ядвига Павловна.