Я показал ему адрес, куда нам надо, а он поэтому поводу очень много говорил.
Вроде бы, он понял про место назначения. Возможно, говори он не так быстро, я бы что-то и понял, но «Марио», то есть в данном случае его звали Джованни, говорил так быстро и много, активно жестикулируя, что не оставлял мне никакого шанса.
Мы загрузились, я как главный, принял на себя удар местного гостеприимства и сел рядом с Джованни.
С третьей попытки автобус завёлся и под нескончаемый аккомпанемент из быстрой итальянской речи мы поехали.
В своём мире я так и не слетал в Рим. Всё хотел, хотел.
В этом мире Рим тоже сыграл ключевое значение в развитии европейской цивилизации. Не знаю, насколько они похожи, но тут Рим скорее представлял собой бесконечно большой приморский крымский город.
Тысячи и тысячи налепленных друг к другу домиков, одноэтажных и повыше. Вся застройка индивидуальная и почти что любой дом старый, старше всего Кустового. Вместе с тем город не то чтобы не современный, он скорее застыл в прошлом и отчасти умер, став скелетом самого себя.
Признаков дойкой цивилизации или того, что называлось «развитие» я здесь не заметил. Надеюсь, что в Риме в моем мире дела обстоят лучше.
Ехали мы медленно, скорее всего быстро эта таратайка и не была способна.
Через бесконечно долгие три с половиной часа мы прибыли в район Вилла дель Аниен, на улицу Бубани, к одному из дряхлых старых домиков.
Я без особой уверенности в точности адреса расплатился с водителем который ещё пару минут помучал нас своей речью и уехал.
Интересно, а почему его не смущало что мы его не понимаем?
Голова гудела, подошёл к старой как сам дом двери и постучал.
Мы топтались на улице, место было далеко не туристическим, несколько прохожих смотрели на нас с явным удивлением.
Наконец нам открыл какой-то лохматый старик, в котором я с радостью узнал Хильдебран.
— Бонджорно! — поздоровался он.
От очередного итальянского слова я вздрогнул. Мне кажется, что за время поездки я услышал примерно годовую нормы итальянских слов.
Вместо ответа я крепко обнял голландца.
— Мы зайдём?
— Да, конечно, заходите, вся эта хибара в вашем распоряжении. Только еды у меня нет. Я не ожидал гостей. Нианзу не говорил, что вы так быстро и не один. Хоть бы предупредил.
— А он не знал. То, что еды нет это ничего. Вы на итальянском говорите?
— Церто! Конечно. Я и до этого немного знал, а живя тут неизбежно осваиваешь. К тому же нет такого понятия как итальянский, в каждой провинции говорят на своей диалекте, единого просто не существует. Каждый говорит на своём и запросто не понимает другого. А разницу нивелируют жестами. Поэтому говорят немного, но эмоционально.
— Не соглашусь насчет «немного». Я тут столкнулся с человеком, который говорит довольно много. Поэтому с вашего позволения отправлю с вами кого-то из парней, денег дам. Рынок или там, магазины. Вы прикупите местной одежды и, главное, еды. А я пока побуду в тишине.
— В тишине?
— Да. Тишине. Есть у вас тут комната, в которой просто тихо и всё?
Глава 15
Туристы
За проведённых тут три дня, мне понравился Рим.
По правде, я не сходил в Колизей и практически не бродил по местным улочкам.
Параллельный мир развивался по своим законам и величественных сооружений Римской католической церкви, как и самой церкви, не было. Однако существовали незримые общие тенденции, которые вели историю этого мира по тем же путям, что и моего прошлого.
Было бы любопытно разобраться, как это всё работает, да только… Человек, задающий подобные вопросы, выдаёт с головой, что «попаданец», а за это тут выжигают мозги без лишних разговоров. Или как с Вьюрковским — высадили ему в корпус обойму из Кольта и привет.
Короче, как бы то ни было, Рим мне понравился. Улица, дома, куда ни плюнь — история. На каждом углу руины. Это они так любовно называют то, что забывали ремонтировать и оно к чертям собачим развалилось.
А теперь эта архитектурная рухлядь, в которой нельзя жить — это достопримечательность, сюда приезжают туристы. Пока что немного, век развития туристического потока впереди.
Я вышел из кафе вместе со своей бандой, которая была одета в спортивную форму с нашивками «команда спортивного троеборья Кустового», которую нам пошили в одном из полуподпольных китайских (да, китайцы есть везде) швейных цехов. На спортсменов мои разбойные морды, после того, как венгры их отмыли и побрили-подстригли были действительно похожи.
Заодно у Старшины появилась новая кличка — Тренер.
— Почему мы не можем тут поговорить? — ворчал Малой. — Итальянцы всё одно по-русски ни бельмеса?