— Ни хао! — обратился я к ближайшей курившей бригаде рабочих. — Мне бы Кай-Мин.
Я сидел на бревне и терпеливо ждал.
Кай-Мин выскочила из медгородка и плюхнулась рядом со мной.
— Слушай, ну они говорят, что у него аппендицит воспалился. Что он у него мог пошаливать достаточно давно, а теперь он так раздулся, что его надо удалять.
— А сам он говорит?
— Я с ним не виделась, не хочу пока… К тому же, он того… ругается, — она закусила губу. — Не хочет никакой операции. Говорит, что его отец так же умер, значит и ему пора.
— Отца его отравили, вроде бы… Могу что-то путать. Короче, он что, отказывается от лечения?
— В очень оскорбительных выражениях. Если бы он не был каган, доктора бы его выгнали взашей. У нас в общине их очень уважают. Даже Танлу-Же с ними уважительно и случается.
— Юба у нас самодур. А тут… Ему несколько дней плохо, и он ведёт себя как бешеный.
— Я тут кое-что придумала. Пошли со мной. Подожди меня у кибитки, смотри, чтобы никто не зашёл.
Китайцы поставили кибитки, зафиксировав колеса, в одном понятном им порядке. Получился такой городок на несколько тысяч человек. В кибитках жили семьи, причём в работу вовлечены все, от мала до велика. Кибитка, по сути, была передвижным домом, но домом тесным, особенно когда семья состояла из родителей и четырёх и более детей.
И всё же обитатели городка выглядели довольными и счастливыми.
Девушка повела меня к, вероятно, своей кибитке и строго поставила стоять на входе, юркнув внутрь.
Вход был закрыт двойной тканью, один плотный, второй легкий и продуваемый, видимо защита от насекомых. Сейчас оба тканных покрывала болтались.
— Что ты делаешь? Не время сейчас наряды менять, Кай-Мин.
— Ничего ты не понимаешь, мужчина! — в узкой щели прохода мелькнула полуголая девушка, я невольно залюбовался.
— Чего не понимаю?
— Психологии ты не понимаешь, — она снова пропала, а когда появилась, то на меня смотрела не воительница с саблей, а императрица.
Она была одета в дорогой и красивый наряд, нечто вроде платья, традиционное китайское, с прической, в ушах огромные серьги с цельными жемчугами ошеломляющего размера.
Она словно стала выше и по сравнению с ней все, в том числе и я, были похожи на колхозников.
— Пошли пешком. Ты иди справа и на полшага сзади меня. Если я остановилась, значит, мне надо открыть дверь, полог или что-то такое.
…
Медицинский городок был собран из щитов и стоял на отдельной полянке, где было тихо, чисто и уютно.
Ну, то есть обычно тихо, сейчас-то щитовые строения сотрясали визги Великого кагана.
— Вы все банда вонючих коновалов. Я не буду лечиться! — Юба был бледен и, кажется, слегка вспотел.
— Что вы себе позволяете! — Кай-Мин вплыла в зал. Я топтался следом.
— Я… Что позволяю? А вы, простите, кто?
— Перед вами Кай-Жемчужная река-Приносящая дождь из рода Канси!
— Эээээ. Канси — это же одна из великих императорских фамилий?
— Мой прадедушка император, — отчеканила Кай-Мин, смотря на Юбу грозно.
— Моё почтение, — залебезил Юба. — Я если что-то сказал, то не то имел в виду…
— Великий каган. Врач велит Вам немедленно раздеться и ложится на операцию.
— Да я… Ну, зачем? Мы поедем, я выпью монгольского чая.
— Отставить чай! Вас просит лицо императорской династии! — её слова были грозными, а психологический эффект потрясающий.
Юба смотрел на красоту и царственное величие девушки во все глаза, как беспризорник на витрину ювелирного магазина.
— Да, как скажете… Я отойду за ширму?
— Да. Уж извольте. И надеюсь, мне не придётся приходить сюда снова.
— Да-да, я, конечно, я сейчас.
…
— Фууу…. У тебя нет сигареты? — Кай-Мин подхватила меня за руку и опираясь на неё станцевала несколько движений, часть какого-то танца.
— Ты куришь?
— Курю, целуюсь, пью пиво и могу дать в лоб. Я пацанка.
— Сильно сомневаюсь, ты сейчас воплощение женственности, — смутился я.
— А ты похож на болвана, — юная императрица хохотнула мне в лицо.
— Слушай, у меня к тебе серьёзный разговор… Предложение.
— Я замуж не пойду, — ультимативно заявила она.
— Гм. Как скажешь, но я не об этом. Мне тут синица на хвосте донесла, что вы хотите увеличить смету.
— Ну что ты портишь такой весёлый момент, Аркадий? Мне так редко удаётся расслабиться и не думать о том, что на мне целый клан.
— А ты не напрягайся. На какую сумму удорожание? Давай быстро, чтобы ты не успела загрустить.