— Знаете, мне пора на войну. Да, пока вы не навыясняли ещё деталей, меня местный каган заставлял меня жениться на его дочке.
— Ты ещё и женился? — в гневе Ангелина была ещё красивее.
— Было не совсем так. Требование было официальным, почти как царский указ. Я сказал, что у меня есть жена. Он мне заявил, что по местным обычаям жён должно быть двое. В общем… Я ему сказал, что вы мои жёны.
— Чтоооо…
— Всё, мне пора на войну с терроризмом, — я прыгнул в коляску к де Жерсу. — Карась, бери мой мотоцикл и вези милых девушек, там у Миши гостиница для ВИП гостей готова. Короче, ты несёшь за них ответственность. Вези меня, генерал. Надо спасать жизнь Тайлера.
— Подозреваю, — генерал нахлобучил шлем, — не только его.
И мы уехали. Как мужчина, я не оглядывался на взрывы за спиной.
— Ты понимаешь теперь, генерал, почему я всей этой женской истории избегаю при помощи войны, политических интриг и градостроительства? Проще в космос слетать.
— А я люблю женщин! — у де Жерса за время жизни в городе Николай отросли усы и сейчас он отпустил руль и подкрутил их.
— Погнали в штаб, — резюмировал я, — Не знаешь, атаман там?
— Там. Ты хочешь привлечь казаков к освобождению Тайлера?
— Я хочу намекнуть всему местному криминалитету что с нашим городом шутки плохи. У тебя есть типа гвардейской роты? Лучшие бойцы?
— Есть. Поехали за единорогами.
— И их привлечёшь?
— Не только.
В штабе мы отыскали карту тех сёл, где последние дни, пока я окучивал ханов и каганов, обретался Тайлер.
— Давай, генерал, расскажи, что знаешь.
— Вот эта деревушка. Аэродром с Митяем здесь, в паре километров. Кое-где хутора и одиночные дома рыбаков и охотников. Но в основном крестьяне, обслуга, работники лесопилок, контрабандисты, разбойники и прочие живут в Кедровике. Там же живёт и Манька с бандой.
— Мы знаем, в они каком доме? Хотя на карте такой детализации нет, — атаман колупнул карту. Село было обозначено там как точка.
Я усмехнулся. Ему бы понравились всякие яндекс карты.
— Не знаем. Тайлер описывал взаимоотношения в банде, криминальные схемы. Он стал мелким подручным, стал расти в банде.
— Внедренец херов, — проворчал я. — Надеюсь, его труп не украшает местные кусты.
— Скорее, болота, он сказал, что трупы прячут там.
— Ни хрена легче не стало, — проворчал я, одновременно активируя татуировку элементаля земли.
В последнее время он, закончив тракт в Степь и формирование рельефа долины города Николай, отдыхал в районе зала элементалей. Типа отпуска.
Мне пришлось его растормошить. Проблема же была в логистике. К Кедровику, за что его любила криминальная братия, не было дороги по земле. Он стоял всего в тридцати километрах от Бийска, где притоки превратили реку в систему непролазных болот и участков леса, ещё и пересечённых ручьями.
Туда можно было приплыть только по реке на лодках. Это делало местные сёла и несколько хуторов недоступными для властей при юридическом вхождении в состав Российской империи.
Дорогу, самую простую просеку по лесу из крайнего туннеля на краю каганата я и попросил обеспечить элементаля. Прямо очень просил.
Про юридический же аспект меня осторожно спросил командир единорогов.
— Господин Майор, нашей помощи просила местная полиция.
— Прямо официально? — с лёгким сомнением спросил он.
— Документов не дали, а так да, просили.
— А то иначе это уж больно напоминает вторжение, — задумчиво проговорил он.
И это он просто не в курсе, что мы с казаками даже в Бийск наведывались. Просто в тот раз я задействовал Четвёртый отряд, а они не склонны задавать вопросы юридического характера. Они вон в Риме архив грабанули и самолёт угнали и ничего, спят спокойно. Они сами и их совесть.
— Но, мои парни готовы, — резюмировал Майор. — Придётся бросить патрулирование на сегодня. Ну раз уж происходит такая заруба, то это профильная задача для единорогов. Борьба же с преступностью, а не политическими врагами.
— Нет у меня политических врагов.
— Ну, тогда погнали. Туннели, мотоциклы, марш-бросок. Всё, как мы любим.
Операцию проводили как боевую и всё же ядро исполнителей составляли единороги, бойцы с полицейским уклоном.
Де Жерс провёл по лесу и расставил вокруг Кедровика пять тяжеловооружённых взводов. Он вообще вёл себя так, словно проводил нападение на окопавшийся отряд ногайцев.
Пока они становились на позиции, захватили двух «языков». Я уж тут попросил помягче, это же был просто пьяненький крестьянин и одинокий охотник, которые сдались без сопротивления.
Штаб был оборудован в яме в паре километров от Кедровика. Туда же привели пленных с кляпами.