От такой вопиющей несправедливости Финли покраснел до алого, но с места не сдвинулся, и слова не сказал. Не дурак.
От двери шел, как плыл, сухопарый смуглый мужчина в белом снаряжении. Государственный инквизитор.
- А вот остальных не имею честь знать. Откуда же у нас тут такая красотка, стар становлюсь, такие кадры пропускать начал. Девушка, вы кто? Можете говорить, но двигаться или крутить головой, я бы вам не советовал.
Проглотив нежданно появившуюся слюну, я представилась:
- Ерок. Мари Ерок. Первый курс Юридической Школы Лоусона. Здесь в составе олимпиадной команды школы расследуем кражу крышки.
Если дают говорить, лучше сказать побольше, хотя бы часть вопросов это может снять.
- Крышки, какая прелесть! Что ж, у вас всех, включая и вот этого пухленького еще неизвестного мне молодого человека, появляется прекрасная возможность рассказать мне все в деталях, так сказать, в более благоустроенном для этого месте, в подвале Службы безопасности.
- Твою мать, совсем ох.., на… пере…
В портальном свечении появился мой старый знакомый. Государственный следователь столичного Лоусона – мистер Дудль. Был он в халате с одной намыленной щекой.
- Рольф! Что у тебя происходит?! В какие небеса закинуть твою скользкую задницу, чтобы ты больше не вытаскивал меня без предупреждения?
Дудль грозно оглядел всех присутствующих. И остановил взгляд сначала на мне, потом на Родерике.
- А что мои студенты тут делают? Мари, опять ты во что-то влезла, любопытное ты чудо.
- Мы все расскажем! – честно сообщила я. Остальные молчали, потому что им слово не давали, а угрозы уничтожения никто не отменял, - мы ищем предмет, крышку, украденную сегодня ночью у олимпиадного судьи Доста. Крышка сияла знаками, которые мы ввели в запрос Поисковика.
- Забытые боги, - прошептал мистер Дудль, заглянув в книгу. - Это же навершие жезла Варрана. Надо немедленно закрыть город.
- Полностью закрыть город, - с предвкушением в голосе бросил инквизитор ближайшему бойцу. - Взять под контроль все дороги. Блокировать переходные порталы.
И облизнулся.
Глава 6. Мертвый, как дверной гвоздь
"As dead as a door-nail" (присловье)
Допрос длился более трех часов. Большую часть мы просто сидели под замком в разных комнатах библиотеки и смотрели в стену.
Безопасники с особым интересом отнеслись именно к моей комнате и постоянно ее проверяли. То один, то другой, с серьезным видом, но почему-то сняв шлемы, проверяли мою комнату на предмет: прослушек, потайных дверей, порталов, запрещенных книг, опасных предметов и прочего добра, категорически запрещенного поблизости от меня.
Время от времени появлялись Инквизитор или Дудль и задавали бесконечную череду одинаковых вопросов. При этом на меня навешивали или давали в руки странные предметы. Сначала я их принимала с опаской, а потом сидеть так надоело, что я пыталась проверяющие меня артефакты отнять у следователей еще на входе и ответить на вопросы еще до того, как они прозвучали.
На одном из этапов появившиеся вопросы меня несколько удивили. Инквизитор, нависнув, и зачем-то пытаясь погладить по голове, спросил с какой целью я подменила крышку и долго ли я по времени провела в комнате судьи ночью.
Услышав мое шипение, Инквизитор дернул ртом, но продолжил столь же ласково:
- Судья Дост предполагает, что снившаяся ему ночью девушка могла оказаться не порождением сна, а реальностью. И утверждает, что она могла украсть крышку и была сильно похожа на вас. Особенно тут.
И он постучал пальцем по шее.
Я вежливо сообщила следствию, что понятия не имею кто снился Досту. А крышку никогда не видела.
Инквизитор взглянул на показания приборов и тихо исчез, при всей своей показательной вежливости уходил он странно, просто был тут, а потом его уже не было. Без слов.
С каждым часом и он, и Дудль становились все бледнее. Сказывалась валовая потеря магических сил от вливаний в артефакты. На последнем допросе Дудль еле ворочал языком и тяжело вздыхал, глядя куда-то в пространство.
- Мы в попе, детка, - неожиданно сказал он, подавая мне бумагу о неразглашении.