Каир и Нижний Египет были и подчинении Хасан-паши, но Верхним Египтом владели Мурад-бей и Ибрахим-бей. Военные столкновения между турецкими войсками и отрядами мятежных беев не прекращались. Справиться с ними Хасан-паша не сумел.
В ноябре 1786 г. была сделана попытка вступить с ними в переговоры. Ибрахим-бей и Мурад-бей были амнистированы. Предложения любых владений за пределами Египта они отвергли.
Борьба продолжалась с переменным успехом: к концу [19] ноября мятежные эмиры обосновались поблизости от пирамид в Гизе, но в декабре их отогнали в Верхний Египет. Отряды Хасан-паши продвинулись к Асуану, и Ибрахим-бей с Мурад-беем были вынуждены бежать в Нубию. Но в марте 1787 г. турецкие войска были отведены к Каиру. В Верхнем Египте остались их небольшие гарнизоны. Последовала опять попытка договориться.
Хасан-паша должен был вскоре (в октябре 1787 г.) покинуть Египет из-за русско-турецкой войны. В помощь Ис-ма'ил-бею Хасан-паша дал вооружение, боеприпасы и несколько сот турецких солдат.
По достигнутой договоренности Ибрахим-бей и Мурад-бей должны были оставаться в Верхнем Египте и не вступать в Каир.
Второй том хроники содержит исчерпывающий материал экспедиции Хасан-паши. Ал-Джабарти раскрывает демагогический характер деятельности Хасан-паши, заявлявшего о своем намерении «освободить» Египет от мамлюкской тирании.
Большой интерес представляет характеристика организованного турками ограбления страны, усиления налогового бремени, что вызвало всеобщее недовольство египтян. По свидетельству ал-Джабарти: «Из приезда Хасан-паши в Египет и отъезда его ничего, кроме вреда, не получилось. Он не отменил вновь введенные поборы, не положил предел произволу. Больше того, он узаконил злоупотребления и вновь введенныю поборы. До него все это скрывалось из опасения, что все станет известно Порте, и все отрицалось. Возлагавшиеся на Хасан-пашу надежды и иллюзии оказались утрачены.
По прибытии Хасан-паши в Египет стал гибнуть скот, а ведь на нем свет держится. Хасан-паша усилил притеснения. Повышенные поборы, которые Хасан-паша по приезде отменил, он затем, по совету Исма'ил-бея, восстановил. Их называли налогами освобождения. Хасан-паша учредил дополнительные налоги, а оставленные старые налоги именовались отмененными налогами и [налогом] ат-тахрир. Сверх основного поземельного налога — хараджа — во многих провинциях стали собирать [новые налоги]: ал-мудаф, ал-баррани, ава'ид ал-к-ашифийа и [другие] многочисленные поборы. Повысили [налоги] ат-тахрир, мал ал-джихат и прочие» (т. II, с. 146 — 147). С великолепной иронией ал-Джабарти заключает:
«Если бы [по приезде в Египет] Хасан-паша умер в Александрии или в Розетте, то население [Египта] жалело [20] бы умершего, воздвигло бы на его могиле мазар-усыпальницу, которая стала бы местом паломничества» (т. II, с. 147).
Исмаил-бей правил недолго—в 1790 г. вспыхнула свирепая чума. В Каире она уносила ежедневно в среднем свыше тысячи человек. Случалось, что трижды в день приходилось назначать административных лиц.
Исма'ил-бей погиб от чумы в 1791 г. Шайх ал-баладом был провозглашен наперсник Исмаил-бея Осман-бей ат-Топал. Он счел за благо призвать в Каир Мурад-бея и Ибрахим-бея, вступивших в город и августе 1791 г. Хасан-бею ал-Джиддави пришлось бежать в Верхний Египет.
Восстановлению деспотического правления двух эмиров сопутствовал страшный голод (т. II, с. 238—239). Тирания двух беев восторжествовала отныне надолго — вплоть до вторжения в Египет Бонапарта. В некрологе Ибрахим-бея ал-Джабарти так характеризовал длительный период их совместного с Мурад-беем правления:
«Их обуяли самообольщение и беззаботность относительно послсдствий поступке», они недооценили своих врагов, и руки их протянулись к имуществу и товарам европейских купцов—французских и других, они захватывали их без оплаты, презрительно относясь к владельцам. Они перестали придавать значение своему султану и уважать его, хотя и провозглашали, что состоят у него в подчинении. Они нарушали его указы и воздерживались от уплаты в его казну денег, пренебрежительно относились к вали, пашам, мешали им управлять, распоряжаться делами, опекали их, а те суммы, которые доходили к этим последним, выглядели милостыней. Так было до тех пор, пока в 1200 [1785-6] г. против них не двинули Хасан-пашу ал-Джазаирли. Он прибыл уже известным образом и при помощи черни изгнал эмиров из города в Верхний Египет, и они были опозорены. Затем в 1206 [1791-2] г. они возвратились к власти и восстановили прежний порядок и даже превзошли его в нарушении границ дозволенного.