Круглосуточное наблюдение за обстановкой отмечало все перемены вокруг: путников на тропах, передвижения по дорогам, оживление в кишлаках и появление групп людей в «зеленке». Вместе с агентурной информацией это давало достаточно полную картину происходящего. Помимо наблюдения, заставы служили опорными пунктами для выхода разведгрупп, а их огневых средств хватало, чтобы накрыть обнаруженного противника в своей зоне. При необходимости по замеченным целям вызывали огонь артиллерии или наводили на них авиацию.
Все оборудование посадочной площадки состояло из конуса — «колдуна», указывающего направление ветра. При подлете, когда вертолет оказывался над местом посадки и оно скрывалось из поля зрения летчиков, борттехник высовывался в дверь и подсказывал командиру маневры. На облет постов выделялись наиболее опытные экипажи, в которых летчики хорошо сработались и понимали друг друга с полуслова.
Часто на горные посты не мог нормально подняться вертолете грузом — не хватало высотности. Опытные летчики использовали динамические качества машины, разгоняясь и подскоком набирая необходимые сотни метров. Для ухода с таких площадок, где невозможен был вертикальный подъем или взлете разбегом, была разработана методика сваливания, при которой вертолет соскальзывал вниз с края «пятачка» и в пикировании набирал скорость, переходя в горизонтальный полет.
Собранные сведения ложились в основу докладов начальника разведки армии, которыми открывались ежедневные утренние совещания армейского руководства. На них ставились задачи командирам дивизий и полков, причем при отсутствии их и начальников штабов правом на принятие решения наделялся именно начальник разведотдела — третье лицо в руководстве части. Для более результативной работы с 1985 года всю информацию от разных звеньев стали анализировать и уточнять на каждодневных координационных совещаниях в штабе Армии, где собирались представители армейской разведки, ГРУ, служб КГБ и МВД и советского посольства, имевших свои источники и совместно определявших достоверность сведений.
Для наведения подствольного гранатомета служил прицел с рамкой. На ближних дистанциях обходились без него, ведя стрельбу навесным огнем на глаз, ориентируясь на навыки и «мышечную память». Зона поражения начиналась с рубежа 10–30 м из-за того, что ближе взрыватель гранаты не успевал взводиться, а также по требованиям собственной безопасности.
Постановка задачи разведывательному наряду сторожевой заставы. Каждому выделялся свой сектор наблюдения и огневая позиция, распределялись обязанности и взаимодействие при обстреле и нападении противника. Каски часто выбеливали известью и обтягивали чехлами из мешковины, как для маскировки, так и для защиты от солнечного нагрева.
Многие посты, жившие в полной изоляции, нуждались в снабжении даже водой. По медицинским нормам, служившим в 40-й Армии в сутки требовалось 3,2 л только питьевой воды, не считая шедшей на приготовление пищи и гигиену. Чтобы доставить ее, использовались не только бочки и канистры, но и неожиданно удобные автомобильные камеры, которые не бились при сбросе. Некоторые «восьмерки» работали «коровами», развозя воду по точкам в объемистых резиновых бурдюках в грузовой кабине.
Пулеметчик с ПК на заставе. Вокруг разбросаны ранцы десантников РД-54 прибывшей смены, одеяла и спальные мешки, рядом лежат подготовленные к стрельбе снаряды к гаубице Д-30.
Крупнокалиберный пулемет HCBC-12,7 позволял существенно расширить зону контроля вокруг поста и держать под прицелом окрестности в окружности до 1500 м.
14,5-мм крупнокалиберный пулемет ПКП на станинах транспортировочного лафета. Огонь из мощного ПКП вели короткими очередями по нескольку патронов. Их попадания хватало для поражения цели, а длинная очередь «уводила» оружие и вела к быстрому износу ствола, который полностью «расстреливался» сотней выстрелов без перерыва.
Фундаментом для позиции этого АГС-17 послужили патронные ящики, набитые земляным балластом, в который зарыты сошники станка. От флангового обстрела расчет укрыл свою позицию бруствером из каменных плиток. В руке гранатометчика — тросик к рычагу перезарядки.