Нашедшего выход затопчут первым.
Палач перед работой любил спрашивать: как жизнь?
Носорог плохо видит, но при таком весе это уже не его беда.
Червяка мутило от слов «рыболов-спортсмен».
На круглых дураков число «пи» не распространяется.
Те, кто уцелеет, расскажут, как было замечательно.
Когда государство повернулось лицом к человеку, человек закричал от ужаса.
Втянуть звук обратно в фанфары!
Русский парламентаризм: Стенька на Стеньку…
Ветер перемен не должен свистеть в ушах.
Человеку со школы разрешается пошуметь во время перемен.
Плешь на голове Цезаря не должна считаться достижением республиканцев.
Если волка не кормить, он скоро и в лес смотреть перестанет.
Пень гордился своими корнями.
Сизифы! Требуйте почасовой оплаты!
От метеосводки не требуется ничего, кроме оптимизма.
Там, где лакируют, трудно дышать.
Летучка рожденных ползать.
Когда человек долго молчит, становится не по себе: вдруг он думает?
Расписался в бессилии, зато какая виньеточка!
Когда набираешь в рот воды, главное — не захлебнуться.
Не путайте силу слов с силой звука.
Иногда за получение пощечины еще и просят расписаться.
Когда созревают мысли, падают головы.
Есть мнение, что Пизанская башня — это отклонение от нормы и упадочный стиль.
Мало пробить брешь — важно не погибнуть под обломками.
По голому королю легче изучать анатомию власти.
Когда трясутся основы, едет крыша.
Чаще всего фальшивят поющие в унисон.
Когда рукоплещет людское море, лучше оставаться на берегу.
Революционная ситуация в хоре: «верхи» не могут, «низы» не хотят.
Первобытная цензура: Главпалеолит.
Легче дождаться конца света, чем конца темноты.
Целовавшие прах от следов теперь утверждают, что выслеживали тирана.
Из обломков разрушенных бастилий обычно строят новые тюрьмы.
Змеи меняют кожу: это называется у них обновлением.
Будь осторожен: стоит потерять лицо — и ты уже в наморднике.
Ненавижу все системы, кроме Солнечной.
Инородцы тоже любят быструю езду.
Когда я слышу слово «народ», моя рука тянется к валидолу.
Церковь поставила божий промысел на попа.
Смердящих осторожно называли сильными духом.
Когда меня бейлис, я дрейфус.
Флюгер был приколочен намертво, и ветер обреченно дул в указанную сторону.
С рычагов власти надо снимать отпечатки пальцев.
Первыми улетают те, кого сильней всего надули!
То, что навязло в зубах, еще встанет поперек горла.
Думали — оттепель, а это — мартовские иды!
Протер глаза и перестал видеть окончательно.
Менделеев жил в эпоху, когда людям еще снились периодические таблицы.
Пока кухарка училась управлять государством, кончилась еда.
Любителей закручивать гайки левой резьбой не удивишь.
Восстание рабов проходило под лозунгом: «Спартак — чемпион!»
Лилипуты не устают напоминать Гулливерам о скромности.
Театру военных действий постоянно требуется массовка.
Соловей по совместительству был стреляным воробьем.
Может быть. Вселенная расширяется оттого, что нас все время надувают?
Собака Баскервилей — это Муму, которой удалось выплыть.
Свет не без добрых людей, но тьма тоже не без них.
Моцарт умер от того, что часто выпивал с друзьями.
В России чаша терпения измеряется стаканами.
Государство подавилось военной косточкой.
Этикет эпохи Медичи: нож должен лежать справа, а яд — слева.
Социальная справедливость: поймали людоеда — и съели его.
Обидно, когда конец света приходится на пятницу — опять выходные пропадут.
Знамена кровавые — зато люди, как шелковые!
Умом Россию не понять, а другими местами — очень больно.
Юрий ШНЕЙДЕР
Не можете родить истину — не спорьте!
Нет границ человеческой ограниченности.
Последнее слово умирающего: «Се ля ви».
Владимир ШОЙХЕР
Беззубому псу приходится много лаять.
Пустая голова шею не сломит.
Святые любят господа, а святоши — себя.
Для клопа все люди взаимозаменяемы.
Принципы — это ямы на дороге, в которые попадают неосторожные и неловкие.
Быт намертво соединяет те семьи, которые ему не удалось разрушить.
Былое — солнце бывших.
Как мир ни перевернуть — все равно со временем это будет считаться нормой.
Жизнь идет своим порядком, а беспорядок живет своей жизнью.
Григорий ЯБЛОНСКИЙ
Скопил злобу дня на всю жизнь.
Личности, не толпитесь!
Иным надо платить за то, чтобы они ничего не делали.