Помогли драконы. Платя немалую мзду чиновникам из отдела открытия миров, они пользовались полученной информацией для того, чтобы открывать новые филиалы своих банков, адаптируя их под местные реалии. Как в цепкие руки Тайной Стражи попал отчет банкира о Радужном мире, осталось загадкой, зато весь отдел, курирующий внедрение наблюдателей, в тот вечер напился вдрызг.
Радужцы чувствовали ложь и за враньё строго наказывали.
— Вот и получается, что нельзя нам проявлять друг к другу нежных чувств, — завершил Инк свой рассказ.
— Скажи, а в качестве кого ты меня сюда притащил?
— Ты моя сестра от второй жены отца. Наша семья погибла в эпидемию. Выжила ты одна. Долго болела, а когда смогла, послала мне голубя. Все знают, что я уехал улаживать семейные дела. Отсутствовал я в столице, — Инк прикинул что-то в уме, — около двух оборотов. Ждал, когда ты полностью восстановишь здоровье для длительного путешествия, улаживая имущественные вопросы.
— И как?
— Что как? — наморщил лоб Страж.
— Как мы будем врать, чтобы нас не разоблачили?
— Мы врать не будем. Ты во время болезни потеряла память и всё знаешь только из моего рассказа. Который я тебе только что изложил. Это не ложь.
— А ты?
— И я не буду. Есть техники специальные, которые позволяют внушить себе какие-то образы, события, убеждения и воспоминания о пережитых эмоциях, — Инк подмигнул мне и напомнил. — Я же уже был здесь наблюдателем. Лучший куафёр двора его высочайшего величества Букара Светлого перед тобой, Туристка.
— Может, и мне внушишь? Для надёжности, — предложила я перестраховаться.
— Посмотрим по обстоятельствам.
Весь оставшийся день мы занимались тем, что подбирали нам с Инком местную одежду и обувь, а я училась всё это надевать и носить.
— Инк… — определение, которое в сердцах хотелось добавить к имени Стража, я проглотила, — ты не мог в качестве укромного места выбрать более комфортный мир?
— Этот тебе чем плох?
— Я здесь меньше дня, но претензии уже накопились. Кровати нет! Кофе нет! Но хуже всего эта одежда! Скажи, как в здравом уме и твёрдой памяти можно на себя такое надевать?! Это в разы хуже тугих корсетов океанских дам.
Когда современные земные стилисты говорят слово «многослойность», они даже не подозревают, что это такое на самом деле. Больше всего для определения женской моды Радужного мира подходит загадка: «Сто одёжек, и все без застёжек».
Знакомил меня с местной модой Инк. Конечно же, он не собирался одевать меня, а разложил всё, что следовало надеть, в порядке очерёдности.
— Сначала это. Снизу. Потом это наверх. Потом вот это, и подвязать этим. Потом…
— Потом я буду достаточно прилично одета, чтобы ты показал остальное. Иначе я запутаюсь.
Первыми лежали свободные штанишки длиной до колен, на шнурке, который затягивался на талии и завязывался впереди. Не доведи Вселенная, понос случится, а узел не развяжется. Следующей надевалась короткая туника до середины бёдер. Это было бельё. Поверх нижних штанишек надевались длинные, просторные сверху и зауженные снизу рейтузы с помочами. Потом была юбка фасона «баба на чайнике». Традиционные триста сорок пять тканых защипов, по количеству дней в обороте, заложенных под пояс, делали меня ниже талии, мягко говоря, объемной. В комплекте шло узкое платье в пол с разрезами по бокам, заканчивающимися чуть выше колен. Оно не столько приминало пышность юбки, сколько сковывало движения и регулировало шаг. Длинные рукава платья закрывали кончики пальцев, и для того, чтобы что-то взять, приходилось их поддёргивать. В завершении всё это полагалось закрутить поясом. Жесткий и широкий, он полностью закрывал живот от груди до начала лобковой кости, сужаясь к середине спины в длинные прочные тесёмки, которые несколько раз оборачивались вокруг талии и завязывались сзади.
— Считается верхом вульгарности демонстрировать узел пояса. Почти так же, как выйти на люди с открытым лицом, — комментировал Инк, поправляя мой наряд. — Камнями не побьют, но общаться прекратят и в приличные дома не пустят.
— Что?! Тут носят паранджу?! — ахнула я.
— Только вне дома, — «успокоил» меня Страж. — И это не совсем паранджа. Скорее, густая вуаль, накинутая на итьяс.
Он показал на высокий колпак, который следовало носить в качестве головного убора.
— Это всё?
— Почти, — ласково улыбнулся мне друг, кивая на нечто, стоящее в углу. Подозрительно похожее на бурку джигита из плотного войлока. — Ещё иеысык, и всё.