Оливия покачала головой и принялась дальше собирать кухню, а я прикусила губу, думая о том, что сказала подруге почти правду. Настоящая же правда заключалась в том, что целых три дня я не могла решиться на возврат свитера. Он стал символом того, что обо мне позаботились… Да, вот такая дурацкая сентиментальность неожиданно дала корни. Тристан никогда обо мне не заботился, скорее, я как бета-класс всегда заботилась о нём, а тут совершенно случайный незнакомец помог выбраться из «Водяного кролика», довёл до своего номера, согрел. Не то чтобы мне это было принципиально, я бы и сама могла позаботиться о себе, но как же приятно, когда это делают мужчины.
Я подтянула ворот свитера чуть выше.
И да, от него восхитительно пахло морозной хвоей.
Глава 5. Фальшивый полуцварг
Леонн. Алеф-агент Особого Отдела Космофлота
— Как же мне надоело изображать из себя цварга! Кошмар! Неужели не было совсем ничего подходящего? Шварх, док, ты меня не только лысым хочешь оставить, но уже и скальп принялся снимать?!
— Я всего лишь отковыриваю клей с твоей головы, ничего особенного, — фыркнул док.
— А почему нельзя было воспользоваться чем-то более… — Я взмахнул рукой в воздухе, пытаясь изобразить подходящий материал. — Саморассасывающимся, что ли?
— И как ты себе это представляешь? — Миттар нахмурился. — Тебе надо было прожить на Цварге минимум неделю, потом красиво исчезнуть и на всякий случай провести в образе Амеди де Суаза ещё несколько дней. Передо мной стояла задача сделать аналог рогов-резонаторов, чтобы ни один цварг не отличил их от натуральных. Если бы клей рассасывался от воды, то, боюсь, меня бы в лучшем случае уволили с этой работы, а в худшем — казнили.
— Не преувеличивай, казни запрещены на территории Федерации.
— Угу, зато можно ментально выжигать мозги и запирать в тюрьмах на радиоактивных астероидах, — недовольно буркнул док.
Он сделал ещё какой-то пасс руками, и вновь меня знатно тряхануло от боли.
— Шварх, да чтобы я ещё раз согласился играть роль цварга-полукровки…
— Не ворчи, Леонн, — внезапно в разговор влез молчавший до сих пор Дайого — пси-специалист, который наравне с доком осматривал агентов после выполнения задания и заполнял стандартные документы на их вменяемость и адекватность. — Кроме тебя, у нас даже толком и кандидатов-то не было. Амеди де Суаз имеет практически чистую кровь с небольшими примесями, а значит, в целом умеет поверхностно считывать эмоции. Я не знаю никого в нашей команде, кто бы мог так виртуозно изобразить цварга… Благодаря твоему нюху и слуху ты прекрасно смог вписаться в личность племянника советника.
— А ещё можно было взять настоящего цварга, и тогда бы не пришлось подделывать расу. Ох, я упарился ходить в этом плаще повсюду…
— Зато ты завершил все дела де Суаза-младшего, слетал под его личиной в восьмой сектор и даже прошёл проверки Межгалактического Банка! Свободных цваргов твоего класса у нас, к сожалению, не было. Лукас де Суаз передаёт огромную благодарность, впрочем, как и руководство полностью довольно выполнением твоих обязательств.
— Я алеф-агент, а не актёр! Вселенная, можно же было нанять нормального актёра…
— Все алефы немного актёры. В этом весь смысл этого направления, — флегматично ответил Дайого. — Вас тренируют чувствовать себя в любой ситуации так же естественно, как астероиды в космосе, быстро находить решения проблем, имитировать любую черту характера, язык и привычки, придумывать неординарные выходы из тупиковых задач. Ты, Леонн, лучший из лучших…
Я закатил глаза.
Стандартная программа «минимум» каждого пси-специалиста: воодушевить подопечного, внушить, что он всё замечательно сделал и развивается в правильном направлении, похвалить настолько, чтобы у него возникло восторженное желание и дальше заниматься делами Особого Отдела. Вот только проблема была в том, что я прекрасно чувствовал всё эти дешёвые манипуляции… Суть-то оставалась одной и той же: из-за того, что я никак не мог найти себе подходящего напарника, мне не доверяли и не давали серьёзных заданий, а цирк, где я из-за прихоти и беспокойства какого-то цварга должен был изображать его племянника, откровенно раздражал. И сколько бы Дайого ни уповал на то, что у меня замечательное и лучшее из всех алеф-спецов обоняние, а также фантастическая способность распознавать мимику представителей различных рас, веса в глазах руководства мне не придавало. Одиночка — он и есть одиночка.
— А следующее что будет? Изобразить любовника какой-нибудь певички, которая вообразила, что конкуренты хотят выкрасть её песни? — Я прервал высокопарную речь Дайого.