– Здравствуйте, – сказала я ей. – Можно вас на минуточку?
– Здравствуй, милая! Ищешь кого-то? – спросила меня добрейшая с виду старушка.
– Скажите, в этом доме живет женщина по имени Вера с больным ребенком?
Благодушие мгновенно улетучилось с лица глубоко пожилой женщины, так, будто я завела разговор о повышении стоимости коммунальных услуг.
– Ну, здесь, – нехотя процедила она. – А тебе что надо? Верка – твоя подружка, что ли?
Я моментально сориентировалась и сказала:
– Скорее наоборот.
Разумеется, мой ответ ничего не прояснил, а бабуле, чувствовалось, очень хотелось услышать что-то конкретное.
– Наоборот – это как? – уточнила она, не дождавшись от меня конкретики.
Не обращая внимания на ее вопрос, я оглядела типовую кирпичную пятиэтажку и многозначительно изрекла:
– Значит, здесь Верка теперь обосновалась… Ну-ну…
Бабулька была не на шутку заинтригована, поэтому решила засыпать меня наводящими вопросами:
– Милая, выходит, ты с ней раньше была знакома?
– Ну еще бы! – подтвердила я и, снова выдержав внушительную паузу, стала размышлять вслух: – Похоже, Верка думала, что сменит адресок и концы в воду… А я вот ее нашла…
– Зачем же она тебе понадобилась? – не унималась бабуля.
– Это давняя история, – я снова не сказала ничего конкретного, поэтому еще больше распалила ее любопытство.
– Понимаю, что не вчера дело было, а что все-таки случилось? – осведомилась Верина соседка, пытливо заглядывая мне в лицо.
Я снова немного помолчала, а затем ответила вопросом на вопрос:
– Ну и как она тут поживает?
– Ну так, – старушенция поджала губы, – худо-бедно, но хорохорится.
– Хорохорится, говорите? Это потому что Верка пока считает, что никто не знает, где она осела.
– Да почему ж никто не знает? – ляпнула бабка и осеклась.
– Да потому что я первая раздобыла этот адресок, – сделав такое утверждение, я надеялась тут же услышать опровержение.
По лукавым глазам, спрятанным в складках морщин, не трудно было догадаться, что моя собеседница очень хочет возразить, но не решается. Подождав, не расскажу ли я сама, зачем мне сдалась Верка, бабуся продолжила диалог:
– Ну, допустим, ты не первая, кто ею интересуется…
– Что значит не первая? А кому еще до нее дело есть?
– Милиции, дочка, милиции.
– Не может быть, – недоверчиво отмахнулась я.
– Очень даже может быть. Я с милиционером, как с тобой сейчас, о Верке разговаривала.
– А, кажется, я догадываюсь, кого вы имеете в виду. Надеюсь, он был здесь без формы?
– В штатском, – подтвердила бабуля, – но показал мне удостоверение. Милая, он мне ведь все-все про Прошкину рассказал… А мы жили с ней бок о бок и понятия ни о чем таком не имели… Вот надо же как бывает! Мы ей все сочувствовали, жалели ее, а она, оказывается, вот что натворила…
Судя по выражению лица этой старушенции, человек с милицейской ксивой рассказал ей очень увлекательную историю, заставившую изменить ее отношение к Вере. Но что, черт возьми, он ей наплел? Я не могла об этом спрашивать, ведь старательно делала вид, что знаю о Прошкиной буквально все. Бабка отделывалась общими фразами, боясь ляпнуть лишнее, и в то же время она страстно желала услышать от меня новые подробности. Поскольку я их не знала, то продолжала подталкивать свою собеседницу к откровенности.
– Да, похоже, Верка и правда рассчитывала, что стоит ей сменить адрес, и все концы в воду. Но не тут-то было! Это хорошо, что вы уже все про нее знаете.
– Так она нам всем врала, говорила, что Миша родился больным, а оказывается, это она его угробила, – все-таки проговорилась бабка и пугливо огляделась по сторонам. – Хотела от мальца избавиться! Душегубка! Сколько женщин в одиночку детей воспитывают, а она, значит, родила, а потом решила, что он ей не нужен. Ну отдала бы в детский дом! Нет, она его на тот свет отправить собралась… Да и сейчас бьет его почем зря, орет на него, как резаная. Бывают же такие изверги! И как это только ее не посадили и не лишили родительских прав?
– Да вот так, – ляпнула я, чтоб хоть как-то поддержать разговор.
– Ей дела до сына никакого нет! Мешает он ей развернуться на полную катушку. Ведь одни мужики у нее на уме. Никак не нагуляется, прости господи!
– Да вы что?
– Да, она даже мальца с собой на свиданки таскает. Развратница! Чему она Мишку научит? – вопросила отчаянная моралистка, но поскольку я промолчала, она продолжила: – Ну ничего, мы тут отвадили от нее одного хахаля…