Кузя проснулся, когда из-под задницы исчез диван. Он почувствовал холод керамического пола. Вокруг него, зал, белый, ослепляющий глаза с высоким потолком.
Павел помог встать Яне, Антон — Оле. Кузя встал сам. Ему никто руки не подал.
— Добро пожаловать, — так же неожиданно как белый зал, напротив появился мужчина, с прилизанными черными волосами, в белом костюме. Он был начисто выбрит и стоял ровно, как солдат. — Прошу за мной, — мужчина развернулся, сделал несколько шагов вперёд, затем остановился, — Чего стоите? Говорю же за мной.
Павел посмотрел на Кузю.
— Нам идти?
— Я откуда знаю, я ж здесь не был никогда.
— Идти, — нарочито улыбнулся мужчина.
— Куда? — спросил Антон, закрывая собой Яну.
— На судебное разбирательство, куда же ещё.
— Что это за место?
— Вселенский суд.
Мужчина развернулся и начал уходить прочь. Ему было не важно, идут за ним или нет.
Выбора не оставалось. Торчать в поле никто не хотел.
— А вы кто? — Антон поравнялся с мужчиной.
— Секретарь суда. Я буду вас встречать, провожать и записывать всё вами сказанное на судебном процессе.
— Кто нас будет судить? — спросил Павел из-за спины.
— Мы пришли.
Белая комната начала сужаться. Потолок падал. Стены окрашивались в жёлтый цвет. Большая трибуна образовалась перед глазами присутствующих.
Пять стульев уже стояли за спинами участников. Секретарь суда отошёл в сторону и напротив пятерых появился длинный, блестящий, деревянный стол.
— Прошу, садитесь, — приказал мужчина и сел за образовавшееся рабочее место: стул, стол, печатная машинка.
Тут то Кузя и вспомнил, что ему здесь не место.
— Эм, уважаемый, — зашептал домовой секретарю. Его все слышали, — я здесь случайно, хотел ребятам объяснить, что такое вселенский суд, да посмотреть, как их заберут. Мне бы домой.
Секретарь, настраивая печатную машинку, холодно ответил:
— Если вам тут не место, значит вас отправят обратно. Ждите.
За спиной пятерых послышался скрип двери и затем голос:
— Простите, я не опоздал?
Шесть голов повернулись на источник шума.
Мужчина, в коричневом потрёпанном пиджаке, с брифкейсом в правой руке, в таком же старом, как и пиджак, медленно помахал всем левой рукой и тут же пригладил крашеные от седины волосы.
— Как раз вовремя, — ответил секретарь облегчённо.
Мужчина второпях подошёл к столу, где сидели пятеро и сел на только что образовавшийся стул. Громко бросил брифкейс на стол, выбивая из него пыль.
Павел, сидевший ближе всех, замахал рукой, отгоняя пыль.
— А вы? — спросил он.
— Ваш адвокат, голубчик, — мужчина осмотрел остальных, — и ваш тоже, — ещё раз посмотрел на Кузю, — но не ваш, вы…
— Здесь случайно, был в одной комнате во время телепортации, — ответил Кузя.
— Разберёмся, — ответил адвокат и расстегнул брифкейс.
Он судорожно в нём рылся и наконец достал нужные бумаги.
— Так, так, вопрос, пока нет судей, какая у нас позиция? Признаём вину, не признаём? Ответственность берём на себя?
— Кхм, — Павел пытался поймать написанное на бумагах адвоката, — за что брать-то её? В чём нас обвиняют?
Адвокат бросил бумаги на стол. Приблизился к Павлу, ближе, чем тому хотелось и тихо спросил:
— Как в чём? Вы иск получили?
Павел развёл руками и замотал головой.
Мужчина выдохнул и обратился к секретарю.
— Видите, а я говорил, что нужно внедрять современную почтовую систему во всех уголках вселенной, а не только в тех солнечных системах, где проходить основная деятельность, — не дождавшись реакции секретаря, адвокат снова обратился к Павлу и ко всем остальным, по совместительству. — Вы, наверное, вообще ничего не понимаете, иск не читали, о законах не слышали, да наверняка про ответчика не знаете. А судьи? А судьи кто?
Все пятеро замотали головами. Даже Кузя, хотя он тут ни при чём.
— Встать, суд идёт, — огласил секретарь.
За большой трибуной стояло четыре стула, больших, кожаных, с удобной спинкой, мягких.
Слева от трибуны образовалась обычная деревянная дверь и тут же открылась. Первым появилась женщина. Молодая, красивая, с рыжими, почти красными волосами. Высокая, в ярком, чёрном платье, напоминавшем мантию. Ей голубые глаза притягивали и пугали одновременно. Она осмотрела присутствующих, улыбнулась секретарю и села на последний, самый дальний от двери, четвёртый стул. Стоит отметить, что этот судья, как и все последующие, были босиком. Ножки женщины были миниатюрные и гладкие. Что не скажешь о следующей.
Женщина, с чёрными, пышными волосами, со строгим лицом. Её не назовёшь красивой, но и уродливой тоже. Мантия была чёрного цвета, но казалась бледнее, чем у предыдущего судьи. И сидела она странно, не как платье, а как мешок. В ногах больше всего отличий. Ступни неуклюжие, все в морщинах, пальцы кривые, одни слишком большие, другие слишком маленькие. Она осмотрела всех своими карими, почти чёрными глазами, фыркнула от недовольства. Села на третий стул.