Реальный «час пик» наступил в половине двенадцатого ночи на Большом Москворецком мосту. Тоже ведь как всплеск былых чудес, связанных с «Мост-банком» Гусинского, когда все эти Шендеровичи, Радзиховские, Ганапольские, Явлинские и сам Немцов- убеждали себя, несогласных, и других, колеблющихся, что Путин сегодня – это Сталин завтра. А послезавтра, грянувшись о борцовское татами, восстанет он Иваном Грозным с Малютой Скуратовым по правую руку и лубянской опричниной- по левую.
И вот уже десять лет миновало, как десять дней, не сумевших потрясти мир. Что сделалось смешным, не могло стать опасным для России, для Кремля, для Путина, но только не для Немцова, жизнь которого оборвалась в считанные четыре секунды.
В одном он оказался прав. Утративший всякое чувство реальности Барак Обама действительно возлагал определенные надежды на оппозиционный протестный марш 1 марта под водительством «уличного трибуна российского Мартина Лютера Кинга». А марш получился похоронным. Опережая начало растерянного, отчасти жалкого траурного шествия, президент США, тоже растерянный и отчасти жалкий, назвал Немцова «неутомимым защитником своей страны, отстаивавшим для своих сограждан права, которые должны иметь все люди». За исключением, разумеется, окаянного Путина, коему Обама сурово назидал, требуя немедленно начать «беспристрастное и прозрачное расследование гнусного убийства», давая понять сомневающимся и колеблющимся, что сам же Путин и заказал Немцова.
Праведный и тайный мусульманин Обама никогда не опускался до таких мелких дел. Он не заказывал неугодных политиков, он заказывал неугодные страны – Ирак, Иран, Ливию, Сирию, Йемен и так далее. А далее у него – заказ на Россию. Только там пока не на кого опереться, и приходится делать промежуточную ставку на Порошенко с Яценюком. А они творят непонятное и вряд ли приемлемое, с точки зрения национальных интересов США. Неужели хотели скомпрометировать Путина с помощью бывшей пассии Яценюка – Анны Дурицкой?..
25 марта 2015 года, то есть спустя почти месяц после убийства «неутомимого защитника своей страны», неустановленные лица разметали самодеятельный цветочный мемориал на Москворецком мосту, покидав в воду нехитрый его реквизит. Продвинутые либералы тут же загомонили о необходимости переименовать старинный Москворецкий мост – в мост имени Немцова и установить памятник трибуну и борцу за права миллионеров.
«Мостов на Москве-реке не хватит», -ухмылялись несогласные.
Право же, трудно вообразить более несуразное и потешное, чем, скажем, мост имени Шендеровича, если Путин, как считают многие либералы, будет последователен и велит Рамзану Кадырову отрядить своих киллеров на отстрел загнанных противников режима. Или, например, казино на Смоленской, имени Касьянова. А трамвайное депо имени Ксении Собчак – каково? И, конечно же, памятник героям Болотной в памперсах…
Независимо от этой захватывающей перспективы или, наоборот, в прямой зависимости от нее Ксения Собчак кинулась искать поддержки у пресс-секретаря Госдепа Джен Псаки, когда прочитала в Твиттере три слова: «И тебя похороним». Непримиримый активист Болотной и случайный депутат Госдумы РФ Илья Пономарев, не дожидаясь угроз, ломанулся в США, где попросил вид на жительство, полагая, что в России он сделал все для того, чтобы считаться американским гражданином.
Джен Псаки ограничила устремления Ксении Собчак маловразумительным интервью по скайпу для телеканала «Дождь». По ней было видно, что она счастлива 1 апреля покинуть опостылевшую трибуну Госдепа немножко беременной, чего пожелала и Ксении. Устав потешать журналистов дремучей неосведомленностью, Псаки уходит в администрацию Белого дома директором по коммуникациям, то есть – по информационной политике. Обама еще наплачется с ней. Но таков его выбор – информационная политика, замешанная на недомыслии и невежестве, с густой примесью лжи.
А Госдеп коллективно оторопел: как быть с «болотной» оппозицией, напуганной загадочным убийством Немцова? Каждый второй непримиримый борец за права человека запросился в США на постоянное место жительства, каждый первый был уже там. Кто поднимет павшее знамя борьбы с Путиным и его режимом? Каждый третий застенчиво молчал: «Только не я».