— Лично у меня план таков. Двинуть в стойбище этих гремлинов и заставить их кормить себя, всячески ублажать и заодно обучить здешнему межрасовому языку.
— А мне то, с какой стати сопровождать тебя?
— Как с какой? Ты ведь сам мне объявил, что пока по каким то причинам, не можешь вернуться в свой прайд! И должен теперь скитаться по этому миру в поисках своей славы или смерти… Можешь поскитаться в моем обществе. Я не против.
Не поднимая головы Арест долгим взглядом посмотрел куда-то в даль. На горизонте двигалось громадное стадо буйволов.
— Наверное ты прав. Умереть мне все равно придется в бесчестии, так какая разница, как это произойдет? А твое общество, по видимому, не самое постыдное для такого случая… Пожалуй я соизволю тебя сопровождать!
— Ну вот и хорошо. Поверь мне Владыка… — улыбаясь сказал Ахилл — …Ты не пожалеешь, что принял это решение и даже на оборот. В скором времени, твое имя будет знать весь здешний мир… Более того, лишь при одном его произношении, все будут падать ниц.
— Да? И это все произойдет лишь только из-за того, что я буду находиться рядом с тобой? Выходит твое имя будет столь же славное, как и имена всех Богов нашего мира?
— Я думаю, что и по более.
Пообедав на дорогу мясом убитых страусов, дождавшись заката, они отправились искать стойбище синих гремлинов.
***
Прошло двое суток с тех пор как Ахилл и Арест отправились в путь. За это время на них дважды нападали стаи степных шакалов. В последней стычке, ахеец, что называется воочию увидел, как силен и страшен Арест в своей ярости. Шакалов привлек, к их импровизированной стоянке, запах свежего мяса. Остатки, добытой Ахиллом, небольшой двуногой бестии, славившейся в этих местах своей неимоверной скоростью и очень вкусной плотью, валялись неподалеку от их места отдыха и хищники напали, как раз в тот момент, когда после сытного обеда, оба приятеля разлеглись в тени очередного баобаба. Шакалы подошли с подветренной стороны и потому Арест не сразу учуял их запах. Но в последний момент он все-таки успел предупредить своего попутчика о предстоящем нападении. Стая насчитывала около тридцати особей. Все они были размером с большого дикого кабана, а проворством и злобой, ни чуть не уступали своим сородичам, которые жили в саваннах родного мира Ахиллеса.
Арест был великолепен. Ни один клык или коготь не коснулся шкуры херувима. Помимо обычной грации, которой обладают все представители кошачьих, Арест был страшен и тем, что в моменты, когда он оказывался в гуще врагов, он мощным толчком задних лап оказывался в воздухе над противниками, после чего, херувим начинал усердно работать своими перепончатыми крыльями. Зависая над спинами врагов, Арест грациозно выхватывал из лавы нападавших, свою очередную жертву и ухватив ее за холку своими огромными когтями, играючи подбрасывал в желтое небо этого мира. После приземления, шакал обычно ломал одну из своих конечностей, а иногда и хребет. Ахеец, успел прикончить лишь двух этих мерзких созданий и вот… Битва окончена. Вокруг места побоища кучами валялись трубы истерзанных жертв херувимова гнева. Внутренности шакалов валялись в радиусе ста локтей.
Крылатый, как того и следовало ожидать, был помимо всего прочего прекрасным охотникам. Он всегда заранее знал, кто и через сколько времени появиться в обозримом пространстве. Легко находил источники.
Стоянку гремлинов они обнаружили на третий день. Вернее даже не обнаружили. Арест просто предупредил Ахилла, что до их цели, осталось всего несколько часов быстрого бега.
— Скорее всего, мы в скором времени столкнемся с одним из стражей стойбища. Гремлены не смотря на то, что не являются бог весть какими воинами, охранять покой своего стана, все-таки научились не хуже чем мой народ.
— Хорошо бы. А то мне надо позарез, как можно быстрее, научиться владеть этим вашим единым языком.
— Зачем тебе это Ахилл?
Ахеец прищурил глаза и обнаружил, что на горизонте за ними наблюдают несколько всадников.
— Ну давай тогда так. Я отвечаю честно на твой вопрос, а ты ответишь на мой. Идет?
— Хорошо. — согласился херувим.
— Дело в том, что я пришел в этот мир для выполнения миссии. Она заключается в том, что мне предстоит освободить из плена Нервов и Вурдов две человеческие жизни. Более того, именно они, будут родоначальниками новой чистокровной расы людей.
— Рррррр… Люди! Знаешь Ахилл, я до сих пор, пока не повстречал тебя, ни за что бы не поверил, что в твоей расе вообще есть необходимость. Сам посуди. Мало того, что вы слабы, не умеете воевать и являетесь практически сырьевым придатком для других народов Аль-Азифа, так еще ваш род жесток и безжалостен к представителям своего же вида. Мой наставник объяснил мне, что среди всех разумных существ нашего мира, только Человеки с радостью предаются тому, что угнетают и издеваются над представителями своей же расы.
— Да?… Ну ни чего, я тут наведу порядок… Не будь я Ахиллес!
Ахеец стал снимать с плеча щит, так как точки постепенно стали приближаться и то что они принадлежали всадникам гремлинов, у него не было ни тени сомнения.
— Ну а теперь мой милый Арест, объясни мне простому ЧЕЛОВЕКУ, как же ты повредил свою лапу?
Арест злобно прорычал во весь объем своих легких.
— Я не хочу об этом думать. Тем более у нас гости.
— Да сам вижу. Но это Арест не по мужски…
— Что значит не по мужски?
— Ну, это выражение, применяется для обозначения того, что каждый м-м-м — самец, в ответе за обещание произнесенное или данное им кому бы то ни было. Люди обозначают это понятие как Честь. Так что после того, как мы разберемся с нашими гостями, я все-таки хочу услышать твой рассказ. В противном случае ты существо без чести, а значит не можешь называться достойнвм… э-э-э самцом. Вот!
— Тем временем к ним приближались около сотни всадников. Птицы явно видели, к кому их, заставляют приближаться их хозяева. Поэтому было заметно, что они в любой момент готовы 'унести' свои ноги, в сторону куда глядели их раскосые глаза. Когда между армией гремлинов и двумя странниками оставалось около трех перелетов стрелы, толпа остановилась. Через мгновение трое всадников спешились и направились пешей цепочкой в их сторону. Приближались они явно с неохотой и было понятно, что не по своей воле.
— А я было подумал, что нам предстоит с тобой, не много размять свои косточки… Видать ошибся. — Ахиллес скрочил недовольную гримасу.
— Ну не знаю. Ты что и в правду считаешь, что мы бы справились с таким количеством воинов.
— Не мы Арест. А я!
— Ррррр…. - презрительно прорычал херувим, косясь на стоящую рядом с ним фигуру человека.
Услышав рык троица тут же встала как вкопанная.
— Арест… Ты их испугал. Все, больше не рычи. Идем сами подойдем к ним и узнаем их планы на сегодняшний вечер.
Ахилл не спеша направился в сторону трех парламентеров. Арест последовал его примеру. Когда между ними осталось не больше пятидесяти шагов, Ахилл остановился и воткнув в жирную почву свое копье, обратился к херувиму:
— Ты понимаешь их мысли Арест?
— Конечно! Я же тебе уже объяснял, что понимаю всех живых существ этого мира.
— Отлично обратись к ним и спроси чего им надо!?
Через несколько мгновений все трое гремлина словно подкошенные боевым серпом, повалились в высокую траву.
— Ты чего с ними сделал?
— Я им передал, что они встречают своего повелителя не пристойно. Вот они и повались в траву.
— Ну, Арест… Спасибо за такое представление моей скромной персоны!
— А я не тебя имел в виду.
— Да-а? А что ты им сказал про меня! Что я твой слуга что ли? — Ахилл покосился на херувима и нахмурил брови.
Арест посмотрел в свою очередь на ахейца, пошевелил усами и снова уставился в сторону трех перепуганных существ.
Гремлины были худощавы, на их теле полностью отсутствовал какой-либо волосяной покров. Цвет кожи действительно отдавал синевой. На лысой башке, торчком (словно крылья летучей мыши) торчали два больших перепончатых уха. Из одежды, данные существа признавали лишь набедренные повязки.