– Аллах велит воевать против неверных, а Джамалуддин запрещает нам это, – сказал Магомед.
– Что же нам делать?
Убедившись в праведности намерений Магомеда, в чистоте его страстной веры, шейх счел, что отшельников-мюридов можно найти много, а настоящие военачальники и народные предводители слишком редки. И разрешил его так сомнения:
– Предпочтительнее повиноваться велению Аллаха, чем распоряжениям людей. Но ты выбери то, что считаешь нужным.
Магомед выбрал борьбу. Благословив его, Ярагский призывал в своих молитвах:
– О Аллах, ты посылал пророку сподвижников, пошли же мне имамов, чтобы наставить народ на верный путь и поддерживать его с помощью шейхов Золотой цепи.
Магомед был покорен не только мудростью святого угодника, но и красотой его дочери Хафисат, на которой вскоре и женился. В Гимры он вернулся другим человеком и с тех пор чувствовал незримую помощь, придававшую ему новые силы.
Молва о том, что Магомед получил разрешение шейха, всколыхнула весь Дагестан. Число последователей Магомеда стало неудержимо расти. В том же 1830 году Ярагский созвал в ауле Унцукуль съезд представителей народов Дагестана, где произнес слова, которым суждено было изменить историю Кавказа:
– Находясь под властью неверных или чьей бы то ни было, все ваши намазы, уроки, все странствования в Мекку, ваш брак и все ваши дети – незаконны. Кто мусульманин, тот должен быть свободным человеком, и между всеми должно быть равенство.
Затем он объявил о необходимости избрать имама – вождя народов Дагестана. Имамом, при общем согласии, избрали Магомеда. А к его имени теперь добавлялось «Гази» – почетный титул борца за веру.
Принимая имамское звание, Гази-Магомед сказал:
– Душа горца соткана из веры и свободы. Такими уж создал нас Всевышний. Но нет веры под властью неверных. Вставайте же на священную войну, братья! Газават изменникам! Газават отступникам! Газават всем, кто посягает на нашу свободу!
Шамиль стал ближайшим сподвижником имама, и они развернули борьбу по всему Дагестану. Как и предсказывал Джамалуддин, после первых же схваток с ханскими отрядами на помощь им пришли царские войска. Тогда Гази-Магомед решил сначала отсечь их от гор, а затем уже покончить с ханами. Мюриды Гази-Магомеда взяли Параул – резиденцию шамхала Тарковского. Оттуда они угнали большое стадо овец. Шамиль улыбался, когда рассказывал, как его потом делили и как имам показал разницу между адатами и шариатом.
– Какого раздела вы желаете? – спросил Гази-Магомед своих воинов.
– Как принято или как надо?
– Как принято, – ответили воины, полагая, что это будет более справедливым.
Тогда имам дал одному две овцы, другому – три, следующему – четыре. Увидев этот странный дележ, мюриды возроптали, но имам сказал им:
– Разве не так разделено все в горах? Одним – все, другим – ничего.
Мюриды согласились, что так оно и есть, но затем сказали:
– Такого раздела мы не хотим.
– Тогда поделим, как надо, по шариату, – сказал имам, и все получили поровну.
Вскоре затем имам осадил крепость Бурную, располагавшуюся над Тарками – столицей шамхальства у берега Каспия. Но здесь они стали жертвой военной хитрости. Видя, что крепость вот-вот будет взята, гарнизон покинул ее, заложив там сильные пороховые заряды. И как только мюриды ворвались в Бурную, раздался ужасный взрыв. Большие потери и прибытие царских подкреплений вынудили Гази-Магомеда отступить, но не заставили отказаться от своих целей.
Многочисленности царских войск горцы противопоставили тактику стремительных рейдов. Отряды имама осаждали крепость Внезапную, поджигали нефтяные колодцы вокруг Грозной, атаковали укрепления на Кумыкской плоскости. Когда Гази-Магомед осадил на юге Дербент, но не смог взять древнюю крепость с ее большим гарнизоном, к нему прибыл шейх Ярагский со своим семейством. Аслан-хан подверг гонениям его и его мюридов, приходивших к шейху отовсюду. Тогда имам увез шейха к себе в Гимры, после чего поселил его с семейством в Эрпели. Затем шейх жил в Чиркее, а последние годы – в Согратле, не переставая поддерживать своих учеников словом, делом и молитвой.
После неудачи на юге, под Дербентом, Гази-Магомед прорвал Кавказскую линию на севере и захватил крепость Кизляр. Успехи повстанцев так обеспокоили Николая I, что он решил усилить Кавказский корпус частями, освободившимися после очередной русско-турецкой войны. Но войска Паскевича, командовавшего на Кавказе, не поспевали за имамом. На сторону Гази-Магомеда вставали не только простые горцы, но и известные влиятельные люди. Пополнялись отряды повстанцев и бывшими рабами, которых освобождал имам. Но вовсе неожиданным было то, что к горцам начали переходить солдаты и сосланные на Кавказ поляки из войск Паскевича. Свободы желали не только горцы. Мир вокруг неудержимо менялся, прежние устои рушились, и на их руинах Гази-Магомед возводил Имамат – государство свободных людей.